Этой весной По случилось пристально понаблюдать за пищеварением кошки и произрастанием цветов в горшках на окне Рождественского бульвара. С лёгкой руки уехавших на два месяца приятелей он был приставлен к соответствующим предыдущим строчкам живым существам и в виде исключения был за них в ответе. Время от времени подкладывая и тем в горшках, и этой на диване воду и еду, По предавался весне. Смотрел на бульвар из чужого окна и как будто был не совсем собой, как будто это время без знакомых людей, без привычной комнаты, у чужого окна ему дали поносить, оставив только немного схожие с прежним По черты, и он с удовольствием примерял на себя этот весенний Рождественский костюм и новый уклад жизни. Вот и сегодня в четыре часа ночи он курил у окна, бульвар шелестел свежими листьями…
В четыре часа утра Клим сидел на высоком берегу Неглинки в инвалидной коляске, внизу лежал крутой спуск Рождественского бульвара. Спустя минуту коляска тронулась, набрала ход и, разогнавшись, со скрипом помчалась по бульвару вниз, каким-то чудом удерживая равновесие, вместе со своим седоком миновала удивлённого По в окне с горшками, цветами и кошкой, одним махом проскочила Трубную площадь и потеряла ход уже на подъёме в районе дома №21 по Петровскому бульвару. Всё так же удивительным образом сохраняя своего седока, докатилась до 3-его Колобовского переулка и, свернув на бульвар, исчезла из виду.
Следующая ночь – то же, те же, следующая – там же, они же, на четвёртую ночь По уже занял позицию сразу в конечной точке на Петровском бульваре. Четыре часа семь минут по московскому времени, человек в коляске не заставил себя долго ждать и в районе 3-его Колобовского переулка традиционно свернул на бульвар.
Кар, кар, кар, кар взметнулась в воздух стая встревоженных ворон. Кар, кар, кар «Как-нибудь это может плохо кончиться», – произнёс По с заранее выбранной позиции на скамейке. «Вы очень органично вплетаетесь в общий хор звуков», – мгновенно отозвался Клим. Он был весел и в общем и целом был рад, что ему удалось родиться, а По любил людей без неудачи в карманах.
Кар, кар, кар. «Карк! Каркуся! Ко мне!» - позвала маленькую белую собачку с очевидно вредным характером рыжеволосая девушка в светлом платье, утреннее солнце проходило сквозь него, не задерживаясь, открывая стройные красивые ноги. Ночь кончилась. Пора расходиться. До встречи! Пока!
Они встречались на бульваре почти каждую ночь в это время, в четыре с небольшим часа, много говорили. Клим побивал свой рекорд и уже с разгону взбирался до дома № 19 по Петровскому бульвару. Потом По надолго исчез со всех бульваров.