звезду, будто сын воплотился в нее. Неотрывно глядел, пока ноги держали. Потом на колени осел и
холодную сырость земли ощутил обжигающе-остро. Все не так, как мечтал он увидеть. Не курган
этой взрытой земли, а могилку отдельную, даже пусть со звездой в изголовье, но в сторонке, под
сенью берез. А теперь… Теперь они тут, породненные смертью, сыновья и отцы, чьи-то деды и
внуки – единое целое. И отныне одна у них Слава, одна Родина-мать. Здесь навеки родная земля. -
Вот и встретились, сынка моя дорогая,- сказал он омытой дождями звезде. – Ах ,ты мать моя
матушка! Родненькие… -Ты, Никитич, вставай,- сквозь печальную музыку ветра в ветвях он
расслышал слова старшины.- Нам еще за сынов до Берлина итить. Попрощался с могилой солдат, с
сыном мысленно распрощался. Глаза оторвал от звезды надмогильной с трудом, будто к сердцу уже
приросла. В мире звезд она стала солдату дороже других. Безымянным проулком спустились они с
высоты. -Может, этой вот стежкой твой Сережка бежал с пулеметом? -Может… Шел солдат
отрешенно. Перед ним проявлялась то солнечно-белой, то черной звезда надмогильная, образ сына
собой застилая. И подумал солдат: кто бы к братской могиле потом ни пришел и с какой бы печалью
не вспомнил погибших, перед ним будет вечно звезда пламенеть! Даже пусть она будет в
облупленной краске, потемневшей от стужи и влаги – она есть и останется символом вечным, знаком
доблести павших за Великий Советский Союз. Батальонцы тем часом блок-пост обступили.
Молодые солдаты, еще не видавшие боя, с холодным почтением трогали пулями кусанный бетон, на
место немца-пулеметчика вставали, с раздумчивой серьезность на лицах глядели в амбразурный зев.
Смекалистые знатоки и балагуры догадки выдвигали, как это русский пулеметчик изловчился
«укапутить» в бетон одетого фашиста-пулеметчика! -Если пули пошли вот таким рикошетом, значит,
бил он из той вон воронки! Где колесная пара торчит из земли. Видишь? -А может он шарахнул
разрывными! -Скажи еще, что из карманной пушки! Расстегнул кобуру, что пониже пупка, вынул и
застрелил! «И ржут,- без обиды подумал солдат и улыбнулся невольно.- Как дети. А впереди ждут
окопы. А может, сходу в атаку пошлют! Они знай себе ржут да хохмят. А подумать, дак правильно
делают! Все же, как ни считай и что ни говори, а молодые солдаты – это герои войны!» В стороне
эшелона раскололся ружейный выстрел, и по этой команде солдаты бегом возвратились в вагоны.
Тревожа станцию короткими гудками, с глухим перестуком на стрелках, на первый путь заходил
санитарный с фронта. Вагоны с красными крестами в кругах белесых были усеяны пробоинами