Во-вторых, не менее странно, что Германия, поддерживающая заявления украинской делегации и усиленно заигрывающая с авантюристскими «правительствами» Дона и Северною Кавказа в интересах «самоопределения», ни единым словом не заикается о самоопределении польской Познани, датской Шлезвиг-Гольштинии, французской Эльзас-Лотарингии. Нужно ли еще доказывать, что в сравнении с массовыми протестами датчан, поляков и французов указанных областей авантюристские заявления наскоро испеченных и никем не признанных «правительств» юга России теряют всякий вес, всякую цену, всякое приличие…
Но все это — «мелочи». Перейдем к делу.
Итак, каково происхождение мифических «правительств» юга России. «21 октября 1917 г.», говорит донское «правительство» в своей «ноте», «в городе Владикавказе был подписан договор об образовании нового федеративного государства юго-восточного союза, в состав которого вступило население территорий казачьих войск донского, кубанского и астраханского, горцы Северного Кавказа и Черноморского побережья и вольные народы юго-востока России».
Почти то же самое говорит радио-телеграмма представителей северо-кавказского «правительства» Чермаева и Бамматова, доставленная нам 16 мая:
«Народы Кавказа закономерно избрали Национальное собрание, которое, собравшись в мае и сентябре 1917 г., заявило об образовании союза горцев Кавказа», причем «союз горцев Кавказа решает отделиться от России и образовать независимое государство, территория же этою государства будет иметь своими границами на севере те же самые географические границы, какие имели области и провинции Дагестана, Терека, Ставрополя, Кубани и Черного моря в бывшей Русской империи, с запада Черное море, с востока — Каспийское».
Итак, накануне победы Октябрьской революции, свергшей правительство Керенского, связанные с этим правительством кучки авантюристов собрались, оказывается, во Владикавказе, объявили себя «полномочными» правительствами, а юг России — отделенным от последней, причем они не потрудились даже спросить согласия на то населения. Конечно, в свободной стране, вроде России, никому не возбраняется предаваться сепаратистским мечтаниям, причем легко понять, что за авантюристскими заявлениями мечтателей, с которыми ни на йоту не связаны народы юга России, советская власть не могла и не должна была гнаться. Мы не сомневаемся, что. если бы Германия предоставила гражданам такую же свободу, какой пользуются ныне в России, — Познань, Эльзас-Лотарингия, Польша, Курляндия, Эстляндия и пр. покрылись бы сетью национальных правительств, имеющих гораздо больше оснований называться правительствами, чем изгнанные своими же народами и находящиеся теперь в эмиграции Богаевские и Красновы, Бамматовы и Чермаевы…