Глаза Людмилы зажглись радостью.
– Он вернется, но вы его не увидите… - Лукия поднялась.– Мне пора. А это вам… И помните, что я всегда с вами… - протянула книгу. – Возьмите, не отчаивайтесь больше.
И пошла, неторопливо ступая маленькими туфельками. До Люси медленно доходил смысл сказанных слов.
– Он вернется, вернется! Но, почему она не увидит его?
Закрутила головой, встала, с надеждой услышать ответ. Девушки нигде не было видно, лишь вездесущая ребятня бегала по детской площадке.
Людмила вновь опустилась на скамью, слезы закапали, заструились по щекам. Она поднесла к глазам лежащую в руках книгу и сквозь слезную пелену прочитала название – «Молодой маме»…
Долго сидела в неподвижности, веря и не веря таинственным словам загадочной незнакомки. Да и не почудилось ли ей все это? Но нет, она держала в руках книгу и не понимала скрытого смысла неожиданного подарка. Наконец до нее начала медленно доходить суть происшедшего. Поднялась и быстрыми шагами пошла к подруге.
У Ольги были гости, Жанна Тараканова – жена замполита, и Ира Громова.
Встретили радостно, засуетились. Посадили за стол, налили вина… У Жанны Олеговны был день рождения и решили собраться своей тесной компанией. Мужья были в походе, все на одной лодке, и незримые нити связывали этих женщин, жен военных моряков-подводников. Не до веселья было, все знали о мрачных предчувствиях Людмилы. Жалели ее, ободряли, сами в душе заражаясь сомнениями. Пытались отвлечься, расшевелиться… Испекли огромный торт, зажгли свечи, поздравили именинницу. Долго говорили о мужьях, детях, обсуждали произошедшие в поселке различные события. Было уютно, хорошо, спокойно как-то…
Люся не утерпела, рассказала о случившейся с ней неожиданной встрече. О том, что сказала девушка. Не выдержала, заплакала опять.
– Ну что ты, солнышко, - как заботливая мать Жанна прижала к себе ее голову.– Она ведь сказала, что вернутся, значит, вернутся живыми и здоровыми.
- Но ведь я не увижу Андрея!
- А может ты ослышалась и тебе почудились не те слова? – Ирина подошла ближе.– Ну как это, вернется, а ты не увидишь, не может такого быть!
Глаза Людмилы внезапно засверкали, быстро наполняясь горькими слезами отчаяния:
- Никто из нас никого больше не увидит! Никто, никто, они все, все погибнут, не будет никого, не будет!.. - ее трясло и лихорадило, слезы лились нескончаемым потоком.
– Их уже нет для нас. Нет. Нет, и не будет. Никогда!.. – горестный тяжкий плач переходил в безудержные рыдания…
* * * * *
Дома восьмилетний сын Олег подошел к ней.