Странный молодой человек говорил что-то еще, а меня не покидала уверенность в том, что все это мой бред, и потому я пыталась вспомнить способы борьбы с этим состоянием, и только одно не давало мне покоя: для галлюцинации чай был слишком уж хорош.
— А раньше вы на чем специализировались? На гадании, ворожбе, знахарстве, порче? — поинтересовался именующий себя Кощеем.
— Раньше? Раньше я специализировалась на делопроизводстве и телефонных звонках.
Странный тип подавился своим чаем, долго кашлял, потом также долго смотрел на меня в полном молчании и, наконец, выдал откровение:
— Так вы ничего не знаете?
— Не знаю, — согласилась я, не задавая глупых наводящих вопросов.
— Дела, однако. Ну, в общем…
В следующий час Кощей очень подробно мне объяснил, во что именно я угодила по незнанию да по глупости.
Я действительно попала на работу за рубеж, только рубеж этот проходил не между Россией и Европой, как я по наивности думала, а между миром, в котором я жила раньше и миром, в котором я жила теперь. И миры эти, как объяснил мне новый знакомец, были не параллельными, а соседствующими, тесно связанными, местами пересекающимися и взаимозависимыми, только вот простые обыватели одного мира воспринимали другой мир как сказочный, а потому вымышленный.
— Раньше к нам многие из ваших в гости приходили, — объяснял мне Кощей, — а потом увиденное рассказывали, вот и получались сказки. Ну а как Баба-яга к вам пару сотен лет назад сбежала, так кутерьма и началась: самолеты к нам залетали, все норовили Горыныча сбить, кота ученого чуть в лабораторию не забрали, пока мы не догадались новую Бабу-ягу взять. Только она тоже со странностями оказалась, все норовила тут модернизировать, за царя Берендея замуж собралась, а он женат между прочим, ели от нее избавились, вот и решили брать новых на контрактной основе, чтобы чуть что не так, контракт быстренько расторгнули и всего делов. Только вот трудновато стало с кадрами в последнее время. А кадры решают все, — заключил Кощей.
— Ага, — выдавила я из себя.
— И в контракте все детально прописано.
— Ага, — кивнула я, вспоминая огромный талмуд, подписанный мной без малейшего сомнения. — Ага.
Посидев еще примерно полчаса над чашкой в состоянии прострации после ухода Кощея, и кое-как примирившись с реальностью моего нового места жительства, как всякая нормальная хозяйка, я принялась обследовать свое новое жилище. В маленьком закутке, отгороженном занавеской, обнаружилась кухонная утварь и инструкция пользователя для самовара и русской печки с картинками. Еще тщательно прикрытая стояла там электроплитка, непонятно каким чудом, но работающая и электрочайник, видимо для тех, кто был мало знаком с принципом работы самовара. А небольшой шкафчик был набит разными крупами, мукой, сахаром, заваркой и, чудо из чудес, кофе. Также мной были обнаружены консервы и батон белого хлеба. Убедившись, что голодная смерть мне не грозит, я занялась изучением прочего убранства.