Ю. Но человек! Где же остается человек?
К.Ш. Все, что думает или делает человек с властью или без нее, проходит через коридор человеческого сознания и других индивидуальных способностей человека.
Ю. Но тогда человек человеку – человек!
К.Ш. И это тоже. Только, разумеется, всегда очень конкретно. Это значит, например: человек Сталин человеку Троцкому – Сталин, а человек Троцкий человеку Сталину – Троцкий.
Ю. Это будет вашим последним словом?
К.Ш. Нет. Я хотел этим только сказать вам, что прекрасная формула: «Человек – человеку человек», homo homini homo, это не решение, а только начало наших проблем. Я думаю об этом критически, но в совершенно утвердительном смысле, в духе замечательных стихов: «Но быть человеком, всегда остается решением».
Вот это и будет моим последним словом.
РЕТРОСПЕКТИВНЫЙ ВЗГЛЯД НА ХОД БЕСЕДЫ
Исходное положение
1. Старт: Человек – это не волк / и не Бог / а человек
2. Ступень: Согласие вызывает власть / власть вызывает согласие
3. Этап: Вестибюль власти и проблема доступа к верхушке
Интермеццо: Бисмарк и маркиз Поза
4. Простой вопрос: Власть сама по себе есть добро / или зло / или нейтральна?
5. Ясный результат: Власть сильнее, чем доброта / или злоба / или нейтралитет человека
Заключение
ПИСЬМА КАРЛА ШМИТТА ЭРНСТУ ЮНГЕРУ
ЭРНСТ ЮНГЕР КАРЛУ ШМИТТУ(14b) Вильфлинген над Ридлингеном, 17.12.54.
Дорогой Карл Шмитт,
Вчера ночью я прочел Вашу работу, с тем же заинтересованным напряжением, с которым я издавна следил за дискуссиями о власти, собственно, уже с тех пор, как я размышлял над распределением ролей в «Красной Шапочке» и других сказках.
Вы снова внесли в это свой вклад, и некоторые из этих мыслей и основных принципов найдут подражателей, вне зависимости от того, будут ли они ссылаться на автора, или же эти мысли просочатся сами, умалчивая о нем. Последнее – это самый уверенный путь мыслей, и самый могущественный spirit flat ubi vult («дух веет, где хочет»). В то, что Вы так уж совсем безвластны, как вы оговариваете на стр. 7, не верите ни Вы, ни я.
Относительно центральной мысли мне это особенно понравилось, а именно относительно возвышения или трансформации власти до анонимной степени. Из этого момента проистекают два возможных вывода: первый, напрашивающийся сам собой, о том, что власть стали называть злой как раз с того момента, когда ее начали рассматривать как отношение между людьми, и второй, не нужно ли, все же, назвать эту анонимную величину имеющей целостный образ, и что в этом и заключено одно из возможных и полезных решений.
Наверное, это хорошо, что Вы сделали эту работу такой короткой. Но доступ к властителю относится к числу древнейших феноменов и вызывает в памяти бесчисленные примеры не только на политическом, но и на зоологическом и социологическом уровне. Я назову только рыб-лоцманов у акул и домоправительниц в домах католических священников. Так что в вашей работе заключены различные книги. Также то, что Вы пролили свет на маркиза Позу, обрадовало меня. Если осветить такую фигуру, которая всегда рассматривалась под faux jour (в тусклом свете), то она окажется в правильном свете.