в физическом и духовном смысле, которое он
поворачивает к тому, к кому
обращается: этот жест глубоко символичен, как каждый знает по собственному
опыту.
В заключение автор заявляет, что обычай поворачиваться на восток во время
молитвы опирается еще на апостольское предание, т.е. относится ко временам самого основания Церкви. Этого
мнения придерживаются и другие отцы, например, святой Василий Великий>179).
* * *
Итак, начиная с апостольской эпохи, христиане во время
молитвы, поклоняясь Богу, обращались на восток, но вовсе не потому, что только
там Богу воздавалось достойное поклонение, как замечает Григорий Нисский>180). Однако откуда же явился этот обычай? Ибо еще
в IV веке он не был известен всем.
Посему во время молитвы все мы смотрим на восток, но
не многие знают, что при сем мы ищем древнего отечества, рая, который «насадил
Господь в Эдеме, на востоке»>181).
Первая и наиболее важная причина, по которой христиане
считают восток более достойным почитания, чем три другие страны света и потому
поворачиваются туда с молитвой, связана с самой историей спасения, рай
помещался «на востоке»>182). Рай
находится повсюду, где «изначальная», исходная и подлинная воля Божия
осуществляется в творении. Грехопадение первой
человеческой пары разрушило этот порядок и привело к изгнанию ее из того
«древнего отечества»>183). Но,
несмотря на это, изначальная воля Божия, вызвавшая на свет творение,
сохранилась, и потому уже в самом наказании было заключено обетование того, что
это изгнание не будет бесповоротным.
Бог «изгнал» Адама, как и жену его, «из рая». Но то, что было удалено,
имеет возможность и вернуться. Ибо Бог изгнал их, не лишив
надежды на возвращение, но сотворил так, что они, сидя /перед раем/>184), жили воспоминанием о нем, взирая на него
своими очами>185).
В том-то и состоит спасительное дело Христа, чтобы исполнить это обетование
и выявить изначальную волю Божию в момент творения. Так, например, о разводе,
дозволенном законом Моисеевым, Он говорит:
Сначала не было так!>186).
Это «начало» (arché), понимаемое не только во временном, но в
сущностном, глубинном смысле как «нормативный принцип», было и остается
определяющим. И потому человек не может разделить то, что Бог
соединил «в начале»>187). Так говорит
СЛОВО, ибо и оно само в абсолютном смысле «было в начале у Бога»>188). И было целиком едино с изначальной и
подлинной волей Божией.
И потому, когда христианин во время молитвы поворачивается на восток, перед
его духовным взором возникает рай как то «древнее отечество», где он целиком
является самим собой, живущим в совершенной гармонии со своим Творцом, с Которым он говорит лицом к лицу, как и в гармонии со своими
ближними и с творениями, которые его окружают. Он созерцает «древо жизни», от
которого, благодаря Кресту Христову, он более не отсечен. Вот почему
обращенность молитвы на восток уже с древних времен отмечалась крестом на
стене. Отсюда становится понятным, что только эта ориентация молитвы дает молящемуся возможность осознания всей спасительной глубины
просьбы о прощении грехов, содержащейся в «Отче наш». Об этом с мудрой
проницательностью говорит Григорий Нисский.