Свинкс на терминале снова расхохотался.
– Ты думаешь, это искушение? Смотри! Я могу превращать камни в хлеб! – Свинкс подхватил пригоршню камней и начал жевать их. – Хочешь кусочек?
– У тебя извращенное чувство юмора, Джейн.
– Все царства мира и славу их[7]. – Свинкс взмахнул руками, и по комнате поплыли звездные системы, планеты, преувеличенно быстро несущиеся по орбитам, все Сто Миров. – Все это дам тебе. Ты получишь все.
– Не интересуюсь.
– Это же недвижимость, лучшее помещение капитала. Знаю, знаю, ты уже богат. Три тысячи лет копить проценты… Ты, пожалуй, можешь купить планету. Или построить по заказу. А как насчет этого? Имя Эндера Виггина известно на всех Ста Мирах…
– Увы.
– И его повторяют с любовью, почтением, восхищением.
Свинкс исчез. Джейн подняла в воздух старое видео времен детства Эндера и превратила его в голограмму. Толпа шумит, выкрикивает: «Эндер! Эндер! Эндер!» И мальчик на платформе поднимает руку в приветствии. Шум толпы превращается в рев.
– Этого никогда не было, – возразил Эндер. – Питер никогда не позволил бы мне вернуться на Землю.
– Считай это пророчеством. Приди, Эндер. Я восстановлю твое доброе имя.
– Мне все равно, – ответил Эндер. – Говорящий от Имени Мертвых пользуется некоторым уважением.
Над терминалом снова появился свинкс, на сей раз в естественном, неискаженном виде.
– Приди, – позвал он.
– Может быть, они и на самом деле чудовища, как ты думаешь? – спросил Эндер.
– Так будут считать все. Только не ты, Эндер.
«Нет. Не я».
– Почему ты так взволнована, Джейн? Почему ты пытаешься убедить меня?
Свинкс исчез. Вместо него над терминалом появилась сама Джейн, вернее, то лицо, которое она показывала Эндеру с тех самых пор, как открылась ему. Тогда она была застенчивым, перепуганным ребенком, живущим в огромном банке памяти межзвездной компьютерной сети. Каждый раз, глядя на нее, он вспоминал, как увидел ее впервые. «Я придумала себе лицо. Хочешь, покажу?»
Да, она нравилась ему. Молодая, ясноглазая, честная, милая, ребенок, который никогда не состарится. Ее улыбка была такой несмелой, что у Эндера сжималось сердце. Ее началом был ансибль. Общеземная компьютерная сеть не опережала скорости света: выделение энергии ограничивало максимальный объем памяти и скорость операций.
Ансибль передавал информацию мгновенно и связывал своими нитями все компьютеры всех планет. Джейн родилась среди звезд, ее мысли переплетались с паутиной импульсов сети.
Компьютеры Ста Миров были ее руками и ногами, глазами и ушами. Она говорила на всех языках, которые когда-либо вводились в машину. Она прочла все книги во всех библиотеках на всех мирах. Она довольно скоро выяснила, что люди всегда боялись появления чего-то похожего на нее. Во всех книгах ее считали врагом – конфликт кончался либо ее гибелью, либо полным уничтожением человечества. Люди придумали ее задолго до того, как она родилась, и тысячу раз убили в своем воображении.