— Как это к чему? Я готов следовать за вами.
Лейтенант громко рассмеялся, стараясь, чтобы его смех услышала грустная пожилая дама.
— Вы считаете, что я явился для того, чтобы вас арестовать?
— А за чем же еще?
— Итак, вы сознаете, что за совершенные вами преступления должны понести столь суровое наказание?
Броустер тяжко поник головой.
— Увы! Если бы я помнил, что именно тогда натворил…
Лейтенант Гопкинс обеспокоился:
— Так вы ничего не помните?
— Ничего, — покачал головой преступник. — Абсолютно ничего. С того момента, как мистер Стимс указал мне на дверь — ничегошеньки не помню. Ночь, беспросветная ночь. Я даже не помню, как оказался дома. — Несчастный с ожесточением потер лоб. — Печально сознавать, сэр, что человек в моем возрасте может позволить себе нечто подобное. Э, да что тут говорить, — закончил он, пожав плечами с самым безнадежным видом.
Дружески взяв несчастного за щуплое плечо, лейтенант чуть ли не силой усадил его в кресло и сам сел напротив. В ответ на удивленный взгляд он сказал спокойно и веско:
— Не отчаивайтесь, еще не все потеряно. Возможно, вам и удастся выйти из этого неприятного положения. Думаю, ваше дело не столь уж безнадежно.
Отчаявшийся Броустер с недоверием смотрел на этого странного полицейского.
— Разве это возможно, сэр?
— Посмотрим. Все зависит от целого ряда обстоятельств. И вот эти-то обстоятельства я и должен с вашей помощью рассмотреть. Сейчас постарайтесь возможно точнее описать все, что случилось до того момента, как вы потеряли память.
Надежда, промелькнувшая в полных отчаяния глазах, видимо, придала силы бывшему помощнику нотариуса. Желтые щеки окрасил лихорадочный румянец. Впрочем, может быть, это была краска стыда?
— Что ж, — начал он тихим, полным раскаяния голосом, — я напился как… как последний… — Броустер так и не уточнил, как именно он напился, возможно, просто не мог найти достойного сравнения.
— Вы часто выпиваете? — пришел ему на помощь следователь.
Подследственный позволил себе даже негромко вскрикнуть от возмущения.
— Что вы! Я вообще не пью! Разумеется, после того, что произошло, вы вправе мне не поверить, но я говорю чистую правду. До этого прискорбного случая стаканчик портвейна по очень большим праздникам — вот самое большое, что я когда-либо позволял себе. И это случалось чрезвычайно редко, уверяю вас, сэр! Обычная же моя доза, за компанию с коллегами — несколько капель виски в бокале с содовой.
— Тогда почему же вчера… Что за праздник был?
Броустер еще ниже поник головой.
— Я и сам толком не понимаю, как оно все произошло. Я сидел у Лионса. Знаете, кабачок на углу Редкросс. Там я обычно обедаю. Ко мне подсел незнакомый человек…