Пытаясь отвлечь девушку от грустных мыслей, Джек попробовал завести разговор на посторонние темы, но у него ничего не получилось. Хотя Кэй всеми силами старалась сделать вид, что внимательно слушает гостя, тот понял, как далеки ее мысли от того, о чем говорили за столом. То и дело вежливая улыбка замирала на бледных губах, а взгляд устремлялся в пространство.
Разговор не клеился. Впрочем, и сам Джек с трудом заставлял себя болтать притворно беззаботным тоном на нейтральные темы.
Кэй закончила пить чай и отрешенно поставила на стол пустую чашку.
— Когда я смогу поговорить с дядей? — спросил ее Джек.
— Что? — девушка непонимающе смотрела на него. — Ах, да. — Она провела рукой по лбу. — Папа… папа просил, чтобы ты зашел к нему во второй половине дня.
Джек бросил взгляд на часы. Во второй половине дня? Столько ждать? Над домом нависла какая-то жуткая тайна, а ему приходится столько времени оставаться в неведении.
— Кэй, — осторожно начал он, — дорогая, я очень прошу извинить меня, но… — молодой человек запнулся в поисках подходящего слова.
— За что ты передо мной извиняешься? — подняла голову девушка.
— Видишь ли… Я понимаю, что тебе тяжело говорить об этом, но все-таки прошу… Мне надо знать, на что дядя намекал… Какие у него подозрения…
Девушка вздрогнула. Инстинктивно сжались пальцы руки, до того безвольно лежащей на столе.
— Ты… — голос ее дрогнул, — ты имеешь в виду то, что он говорил о смерти Роберта?
— Да.
Джек отвел взгляд. Невыносимо было глядеть на бледное личико, искаженное мучительной болью.
— Видишь ли… Я не могу говорить наверняка, он мне никогда прямо об этом не сказал, но… — Глаза девушки заблестели от сдерживаемых слез. Каждое слово давалось ей с трудом.
Джек попытался помочь кузине:
— Расскажи мне, как это произошло.
— Это… это случилось двадцатого июля. В то утро Роберт долго не выходил из своей комнаты. И не отвечал на стук в дверь. Отец… Отец сразу же встревожился. Знаешь, он как будто чувствовал — случилось какое-то несчастье. И велел вызвать слесаря. А я как раз проходила мимо, спешила на корт. Отец остановил меня, и мы вместе вошли в комнату Роберта, когда слесарь взломал дверь. И когда мы вошли… — не выдержав, девушка зарыдала.
Джек успокаивающе гладил ее по голове, говорил ласковые слова и вновь задал вопрос, чтобы ей легче было рассказывать:
— И что вы увидели в комнате Роберта?
— Робби, бедный Робби! Он сидел за своим столом… И знаешь, нам казалось, что он просто заснул. Но он уже… Он умер уже давно, весь окоченел…
— И дверь пришлось взламывать? Она была заперта?