А еще позже было записано сообщение американского корреспондента, который сообщал за океан: В информированных берлинских кругах утверждают, что английский посол Гендерсон вылетел в Берхтесгаден к Гитлеру с планом раздела Польши. Этот план предусматривает передачу Германии Данцига, «польского коридора» и некоторых других польских территорий при условии сохранения нынешней Польши.
И почти тут же Рейтер подтвердил, что Гендерсон посетил Гитлера, которому передал «письменное сообщение английского правительства».
Уже перед уходом домой я прочитал последнюю весть, переданную ДНБ: Риббентроп в сопровождении 32 человек прибыл вечером в Кёнигсберг по пути в Москву. В Кёнигсберге делегация переночует, чтобы завтра утром вылететь дальше.
Когда на другой день я пришел в редакцию, Шпигеля в редакции не оказалось. Он отправился, как сказали мне, «встречать немцев». Вернулся он примерно через два часа несколько возбужденный, сразу же отправился к Селиху рассказать о виденном и лишь после этого позвал нас к себе. По его словам, два германских самолета приземлились на Центральном аэродроме в Москве, немцы вылезли из них и сгрудились за спиной прилизанного худого блондина с мешками под глазами: это был Риббентроп. Посол Шуленбург представил его В.М. Молотову, который приехал встречать их, итальянскому и японскому послам, работникам Наркоминдела. После короткого разговора наркома и германского министра Риббентроп сел в машину посла и поехал в германское посольство. Встречавшие его советские представители отправились по своим делам. Встреча была короткой, сдержанной, сугубо официальной.
Несколько позже нам стало известно, что в Кремле начались советско-германские переговоры. Хотя они велись в кабинете В.М. Молотова, в них участвовал И.В. Сталин, а с германской стороны посол Шуленбург и сопровождавшие Риббентропа лица. Около семи часов немцы уехали – пришло время ужина – и вернулись к десяти, чтобы продолжить переговоры. Нас предупредили, что будут «важные официальные документы», которые придется публиковать. Мы догадывались, что эти документы следует ожидать поздно ночью, полагали, что они пойдут на первую полосу, поэтому готовили номер, как обычно, особенно внимательно изучая реакции иностранной печати на сенсационный приезд Риббентропа в Москву для подписания советско-германского пакта о ненападении.
Вопреки обыкновению, мы в ту ночь, сдав в набор, а затем вычитав набранный текст коммюнике о советско-германских переговорах и договора о ненападении, не собрались в комнате Шпигеля, чтобы обсудить наиболее важные моменты документов и сделать необходимые выводы для своей работы. Хотя договор только обязывал стороны, подписавшие его, не нападать друг на друга и не участвовать во враждебных действиях, предпринятых против них третьей стороной, он означал коренной поворот как в советской, так и в германской политике. Это повергло всех нас в изумление и вызвало даже растерянность, и мы, встречаясь друг с другом взглядами, только пожимали плечами или разводили руки.