На свою долю от чужого пирога нацелились японцы. В 1918 году японские войска оккупировали российский Дальний Восток.
Реальность японской экспансии и закрепления соперника в этом богатейшем регионе всерьез обеспокоили американцев, опасавшихся ущемления своих интересов. Во Владивостоке высадился американский экспедиционный корпус под командованием генерала Грэвса. Формальным поводом прибытия войск США в Приморье была объявлена «необходимость порядка на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД)» и «пропуск за границу чехословацких войск», которые, как известно, принимали участие в гражданской войне в России на стороне контрреволюционных формирований. Американский корпус оккупировал район близ Спасска. Однако господствующие позиции на Дальнем Востоке все же занимали японские интервенты.
В таких исключительно сложных военно-политических условиях делала свои первые шаги внешняя разведка Советской России. Ей изначально сопутствовала удача. Не слепая. И не случайная. А закономерное следствие высокого интеллектуального уровня разведчиков первого набора. Им оказались по плечу замыслы стратегического масштаба. Комбинированное воздействие на ситуацию, рассчитанное на раскол в рядах противника. Ослабление одного из неприятелей за счет соглашения с другим. Вскрытие противоречий и «уязвимых мест» потенциальных врагов. Действия в кризисных ситуациях…
В экстремальной обстановке 1918 года большевики сумели привлечь на свою сторону часть разведывательного аппарата старой России, в особенности военную разведку.
Разведывательный центр Генштаба русской армии направлял работу официальных и тайных агентов за рубежом, а также руководил деятельностью военных атташе под крышей российских посольств и консульств. На счету русской военной разведки было немало блестящих операций. Так, в 1906 году военный атташе в Вене Марченко завербовал руководителя австро-венгерской разведки полковника Ределя, а военный разведчик Зенкевич спустя четыре года – полковника австро-венгерского Генштаба Яндржека.
Большевикам генералы Генштаба службу служить не собирались, и он, по существу, свернул свою деятельность. Однако Советское правительство предложило российским военным атташе выполнять свои обязанности. Только двое из них, атташе в Японии и Персии, согласились сотрудничать с новой властью. Негласные военные агенты за рубежом, как говорится, легли на дно.
Но контрразведывательная часть русского Генштаба («Военный контроль») продолжала нести службу даже после большевистской чистки. Теперь, правда, под присмотром комиссаров, направленных во все подразделения контрразведки. Власти отпустили необходимые средства, и старая контрразведка активно использовала свою агентуру. В Петрограде, к примеру, она вела наблюдение за датским, шведским, румынским, китайским и японским посольствами. Самым крупным по тому времени делом было наблюдение за представителями австро-германской и турецкой военных делегаций, прибывших в Петроград в связи с мирными переговорами в Брест-Литовске.