И — расстегнула свою маску.
Незнакомка вздохнула слегка разочарованно.
— Что ж, тогда нет смысла и мне сохранять инкогнито, — и она обернулась к тому из военных, который стоял в тени: — Приглашение у моего мужа. Его зовут Клод Перро. Полагаю, вам несложно будет разыскать единственного лётчика на балу.
Мужчины обменялись взглядами, и после сигнала тот, что находился ближе всех, уточнил:
— Клод Перро — человек в маскарадном костюме лётчика?
— О, нет, — с неуловимой иронией ответила она. — Клод в своём обычном костюме. Сшить что-то особое мы не успели. Вы узнаете его по шлему и по очкам, таким же, как у меня.
Мужчина в военной форме поклонился и вышел, на полминуты остановившись около Мэтью, который шепнул ему, кажется, «Проверить списки» или что-то подобное. Тем временем я знаком попросила у другого военного стул и села рядом с женщиной в голубом, а затем представилась, добавив:
— Сожалею, что мы знакомимся в подобных обстоятельствах.
Но, к моему удивлению, она только рассмеялась:
— Напротив, обстоятельства весьма занятные… Было весело. Да, к слову — меня зовут Элейн. Элейн Перро с недавних пор.
— Очень интересное имя, — ответила я. — Вы ведь из Марсовии?
— Да, но в детстве часто бывала в окрестностях Бромли, у двоюродной тётки. Не самые лучше воспоминания, честно признаться. Но страсть к путешествиям эти поездки во мне пробудили. Как бы объяснить получше… Когда вы странствуете, то люди вокруг вроде бы и есть, но одновременно их нет. Точнее, есть лишь те, кого вы желаете замечать. Избирательное одиночество — лучшее состояние для несостоявшегося затворника, ныне влюблённого в мир. Совершенный компромисс.
Тут мне действительно стало любопытно.
— Вы много путешествовали? Признаться, я только раз выезжала из Аксонии…
— О, да. И сейчас мы с Клодом готовимся к кругосветному путешествию.
— Неужели на самолёте? Ваш супруг правда лётчик?
— Ответ — «да» на оба вопроса. Потрясающий лётчик с изумительным самомнением… Впрочем, мне это по вкусу.
Вскоре вернулся военный и тихо заговорил с Мэтью, не проходя в комнату. Мне стало ясно, что сейчас Элейн уведут, и тут же накатило сожаление: беседовать с ней было весьма занимательно. И я произнесла быстрее, чем даже успела осознать:
— Знаете, вам непременно следует побывать в «Старом гнезде».
Элейн снова улыбнулась:
— Вы приглашаете? Я много слышала об этом месте.
— Разумеется. Вам наверняка понравится.
— Тогда мы с Клодом обязательно заглянем через несколько дней.
Я оказалась права — долго нам проговорить не позволили. Почти сразу же Элейн со множеством извинений вывели из комнаты. Через полминуты Мэтью вывел и меня. Мы сразу направились к автомобилю. В холле слуга подал верхнюю одежду и помог спуститься по лестнице, порядком обледеневшей, потому что метель по-прежнему продолжалась. От усталости и обилия впечатлений голова казалась тяжёлой и болела, словно внутри неё тоже завывала колючая вьюга. Ресницы точно смерзались на ходу.