Я почувствовала его кивок, когда его руки сжались вокруг моей поясницы.
— Мартин, когда ты встречался с моей мамой?
— Три года назад в Вашингтоне, округ Колумбия.
—Что?.. Как?.. Когда? — Возможно, он не понял вопрос, отчего я повернулась,
чтобы быть лицом к нему. — Хорошо, начнем сначала. Что случилось? Как ты с ней
встретился?
Он пожал плечами, словно то, что он сначала встретился с моей матерью, а только
потом познакомился со мной, не большое дело.
— Я был в округе Колумбия с отцом. Мы сидели за ланчем в ресторане с командой
телекоммуникационных лоббистов, и вошла твоя мама с несколькими членами своей
команды.
— И ты уважаешь ее потому, что... она заказала гамбургер вместо салата? — Я
покосилась на него, пытаясь понять, как короткая встреча с моей мамой три года назад могла
завоевать его уважение, как она могла стать одной из четырех человек в этом коротком
списке.
— Мой отец остановил ее, когда она проходила мимо, предложив присоединиться к
нам за ланчем. — Взгляд Мартина переместился за мое плечо, сосредоточившись, вспоминая
эту сцену. — Я впервые видел, что мой отец был вежлив с кем-то. А она посмотрела на него,
как на подонка. — Одна сторона его рта выгнулась галочкой при воспоминании.
— Что она сказала? Она осталась на ланч с вами?
Он покачал головой и мягко улыбнулся.
— Нет. Она сказала: "Нет, спасибо" и попыталась уйти. Но он преградил ей путь,
при этом толкнув. Тогда она сказала: "Я лучше наемся стекла, чем будут страдать от твоей
испорченной и нудной компании".
Мартин широко улыбнулся, когда его глаза вернулись ко мне.
— Святое возвращение Бэтмэна! — воскликнула я на выдохе.
— Знаю. Она была жестокой, контролирующей, даже холодной. Она заставила его
выглядеть маленьким и ничтожным при этом. — Он сказал это, словно восхищался тем, как
она принизила его отца. — После ланча я узнал, кто она, увидел запись ее выборов и тогда
понял, что это имело смысл.
— Как так?
75
Накал Страстей
Пенни Рейд
— Потому что она — председатель Комитета по коммерции, науке и транспорту в
Сенате. Она выступила автором или соавтором каждого потребительского и Анти-Большого
Телекоммуникационного законопроекта, который разрабатывался последние десять лет.
Я почувствовала необходимость защитить ее.
— Это потому, что телекоммуникационные компании в США обладают монополией
и вступают в неформальные соглашения не конкурировать друг с другом, чтобы держать
цены искусственно завышенными, а значит, никто и никогда не сможет получить Сандеки