Телеком или Брайтхауз, или Версию, чтобы на самом деле обеспечить конкурентоспособные
ставки, уже не говоря о надлежащем обслуживании клиентов. Слишком много для разумной
скорости интернета стоимостью менее $100 в месяц? Или вызова службы поддержки,
которая не составляет и восьми часов? У кого есть время для этого?!
Мартин хмыкнул, схватив мои запястья. Я неосознанно жестикулировала руками,
показывая свое разочарование.
— Знаю, знаю. Я согласен, — сказал он, пытаясь утешить меня, потирая
внутреннюю сторону моей руки и мягко целуя. — Твоя мама делает хорошую работу в
Вашингтоне.
Это да. Я знаю. Она была замечательной, мне очень понравилось, что моя супер-
героиня мама в его коротком списке. У него был исключительно хороший вкус.
Независимо от нашего согласия в том, что она была удивительной, я снова
покосилась на него, поджав губы.
— Странно говорить о моей матери, когда я в постели с тобой.
— Тогда о чем ты хочешь поговорить?
Я сболтнула первое, что пришло мне на ум.
— Каким был Мартин Сандеки, когда был ребенком?
Он поднял брови, отвечая:
— Говорить о твоей маме — странно, но говорить обо мне ребенке — нет?
— Просто ответь на вопрос.
Мартин на мгновение задумался, прежде чем ответить.
— Я был... тихим.
— Так что же, ты был наблюдателем?
— Наблюдателем?
— Ты был одним из тех ужасных детей, которые смотрят, как играют другие дети.
— Я не был ужасным.
76
Накал Страстей
Пенни Рейд
— Я была. Я была ужасным наблюдателем. Я смотрела, как играют другие дети —
довольно жутко, кстати — пытаясь разобраться в их играх. Особенно девочек. Они, казалось,
очень много боролись друг с другом. И плакали. И выдумывали. И шептались.
— Но ты — нет?
— Нет. — Я вспомнила, как это было больно сначала: пренебрежительное
отношение, когда мне было семь и восемь, и одиннадцать, и шестнадцать, но потом моя мама
сказала, что я не должна была тратить энергию на обычных людей, потому что они никогда
не стали бы никем сверх обычным: "Тебе не нужно дружить с ними для того, чтобы
руководить ими", вот что она сказала тогда.
Я продолжила, отбрасывая воспоминания:
— Они не позволяли мне играть в свои азартные игры, в основном потому, что я
была ужасной и всегда пыталась остановить их борьбу. Я пыталась создать долгосрочное
перемирие. Но добиться гармонии между маленькими девочками напоминает попытку
провести переговоры по ближневосточному мирному договору.
Мартин засмеялся на выдохе, заправив прядь моих волос за ухо и плечо.