Райан сидел за своим столом в старой спальне и пялился на экран ноутбука. Я заметила в разъеме наш кардридер.
– Как ты?
Он вскинул на меня глаза.
– Меня, черт побери, впервые в жизни арестовали. Как, по-твоему, я себя чувствую?
– Знакомое ощущение.
Райан злобно насупился. Под левым глазом у него начинал формироваться лиловый кровоподтек.
– Хочешь поскандалить?
Он сделал глубокий выдох, словно выпуская всю скверну, и на секунду смежил веки.
– Нет. Скандалить не хочу.
– Мне уйти? – спросила я, на этот раз шепотом.
Он опять запыхтел и потер лоб. Я сочла это утвердительным ответом и повернулась к выходу.
– Тар, погоди… – Райан протянул руку. – Иди сюда.
Я повиновалась. Он усадил меня к себе на колени, обнял и уткнулся в шею. Я вздохнула с облегчением и прижала его крепче, запустив пальцы во влажные волосы.
– До чего же я устал, Тар. Очуметь, как устал. Дня не проходит, чтобы они нас не преследовали. – Он посмотрел мне в глаза. – Он явился в мой родительский дом. К моим предкам! Это уже запредельно.
Я тронула его щеку под синяком.
– Согласна.
– Людям невдомек… Они не понимают, что такое вторжение в личную жизнь. Все, что им нужно, – это фотки: где я да что я. Как будто у них есть право это знать! И зачем? Чтобы убедиться, что я ничем не отличаюсь от других? Черт побери, Тар, из-за меня тебя сбила гребаная машина.
Я удержала его лицо в ладонях.
– Ты в этом не виноват. Не говори так.
Он резко высвободился.
– Нет, виноват. Эта полоумная накинулась на тебя из-за меня. Что, не было коробок с письмами? Тебе не угрожали? А что случилось в Париже? Все, с меня хватит!
Я видела, что он настроен категорично.
Райан взялся за мышку, на экране замелькали фотографии – ряд за рядом. Он выругался, потирая лоб.
– Он шел за нами с момента приземления. Вот же скотина.
– О господи! И вчера?
– Ну да. Эта сволочь засняла все мое семейство. Вот фото, где я держу Сару. Будь все проклято!
Он стал листать дальше, и у меня буквально глаза полезли на лоб. Фотографий были сотни. В желудке образовалась тяжесть при виде снятого крупным планом языка Райана, касавшегося в бассейне моей груди. Придурок сделал слишком много снимков, при быстром просмотре получался едва ли не фильм о нашей с Райаном близости. Меня тянуло блевать.
– Довольно! Решено: после третьего «Побережья» я выхожу из игры.