Я укрылась в дальнем углу барного офиса, чтобы Райан ненароком не подслушал мой разговор, хотя в последний раз, когда я его видела, он еще лежал в постели. Час дня. Я была на пределе.
– Знаю. Звонил адвокат Райана. Даже если обвинения снимут, фото останется. Ему это не очень нравится, Триш.
Она вздохнула:
– Я хотела поговорить с ним и выяснить, заниматься ли мне этим, но он не отвечает на звонки. Он не первая звезда, которая засвечивается в разборках с полицией. Либо мы противопоставим этому позитив, либо оно рассосется само – а так и будет.
– Конечно. Однако сейчас у прессы урожайная пора. – Я переняла у Райана привычку потирать лоб. – Юрист предупредил, что фотограф нанял адвоката. Он хочет отсудить миллион. Ты представляешь, эта сволочь намерена возместить потерю дохода от торговли нашими снимками!
– Вполне представляю.
– Райан уже сам не свой. Это вогнало его в депрессию, и я не знаю, как быть. Он даже похудел. Почти не ест. Все время спит или просто лежит на диване. Он становится анахоретом.
– Дай ему несколько дней, пусть придет в себя. Его самолюбие здорово пострадало.
Я пожевала ноготь.
– Дело не только в самолюбии. Он заявляет, что выходит из игры.
– Что?!! – взвыла Триш. – Нет! Дурная мысль. Дурная. Это поставит крест на его карьере. В этом бизнесе нелегко давать задний ход. Сейчас он на пике. Если он уйдет, можешь попрощаться с его кассовым успехом.
– Триш, этот тип сделал тысячу фоток. Полиция нашла в соседнем дворе бутылки из-под содовой, полные мочи. Он оделся в камуфляж, чтобы слиться с деревом! Бог знает, сколько он там просидел.
– Ах он лапочка, я о нем слышала. Его называют Проворным Фредди. Он фрилансер при крупнейшем агентстве в Лос-Анджелесе, специализирующемся в фотографировании знаменитостей. Две недели назад этот кретин едва не устроил аварию Биберу, гоняясь за ним по шоссе в Санта-Монике. Эти ребята берегов не видят.
– Шакалы.
Я посмотрела на календарь в руке, гадая, когда мне удастся вернуть Райана в круговорот жизни.
– Почему бы вам не отправиться на отдых? Убраться оттуда на несколько дней?
– Я предлагала, но он не хочет появляться ни в аэропортах, ни в других общественных местах. Говорила, что прятаться не выход и ему нужно показать миру, что он в прекрасной форме и занимается делом. Но все как об стену горох. С тех пор как мы вернулись, паб забит журналистами. На дверях у меня стоят двое ребят, потому что нас осадили любопытствующие фаны. Это безумие. Мне нужно вывезти его, но он отказывается уезжать.
– Противно даже говорить, но я слышала о последнем фортеле Марлы, – сказала Триш.