- Ну?... - я даже подпрыгивать от нетерпения начал.
- Давай, - говорит Ферзиков, - Агамемнон, мы тебя тренером сделаем. Найдем черного, а ты ему мозги в нужную сторону вправишь, а?
Это предложение мне сразу не понравилось. Какой, клоп тебя возьми, из меня тренер! Я - спортсмен и сам хочу на дорожку!
- Нет, Василий, - решил я пойти на тактический маневр, - так дело не пойдет.
- Почему? - встрял Кабаков.
- Объясняю, - ответил я. - Во-первых, черный таракан в наших широтах - биологический феномен, редкость. Его найти не так-то просто, надо в порт ехать, по складам шариться.
- Так съездим! - не унимался Вася.
- Зима сейчас, - покачал я усами, - они там или глубоко в мешки забились, или перемерзли насмерть. Мне Сократ про портовые склады рассказывал... И попрошу не перебивать... Во-вторых, тренера из меня не получится по причине огромного желания быть спортсменом. Ведь наставников на пьедестал не возводят, так?
- Ну...
- Значит, я прав, - подытожил ваш покорный слуга. - Но у меня самого кое-какие мысли на этот счет имеются. Надо только сходить кое-куда...
- Куда? - заинтересованно улыбнулся Ферзиков.
- Пока это секрет. Но обещаю, что до завтрашнего утра вернусь. Договорились?
- Слушай, ты какими-то загадками говоришь, тараканище, - потянулся Кабаков, - а что, если твои мысли - полная чушь? Может, поделишься с партнерами по бизнесу?
- Нет, - ответил я, - не чушь... и не поделюсь. Вась, отнеси меня на кухню, а завтра утром жди. Ладно? Верьте мне, люди. Я ж слово Агамемнона дал.
Глава двенадцатая. Шутка Судьбы и первые союзники
Пока они там, в комнате, думали, как решить первую возникшую проблему, мне в голову пришла нестандартная идея. Подтолкнуло к ней меня вчерашнее знакомство с Семеном Обуслововичем. Он-то черный, хоть и наполовину. Может, найдем выход вместе?
Конечно, возвращаться в эти заплесневелые подвалы никакого желания не было. К тому же Золя там... Шлюха! Нет, ярости во мне уже не осталось... Вот только боль разочарования продолжала разрывать мое маленькое, но горячее сердце.
С другой стороны, делать нечего. Всегда надо чем-то жертвовать. Пусть уж лучше гордостью, чем исполнением мечты.
Вася осторожно опустил меня за плинтус, и я, отыскав знакомую норку, устремился по заплесневелому коридору вглубь стены. Странно, но от царившего вчера оживления не осталось и следа. Достигнув Изольдиной коморки (из корыстных побуждений я решил сначала наведаться к своей неверной подруге, она все ж таки секретарша Катерпиллера, а не клоп вонючий), я и там никого не обнаружил.
Издалека доносился какой-то шум, словно шел митинг. Внимательно окинув взглядом ни капельки не изменившуюся обстановку, я вышел из Золиной квартиры и побрел в сторону апартаментов Семена Обуслововича.