- С какой? - спрашиваю, интересно о своих братьях подробности узнавать.
- Раз в месяц. Представляешь? По одному ящику всего. Это не издевательство?... Давай не будем о грустном. Ты со своей, Танька сказала, разбежался?
- Да, - ответил я и подумал о неожиданности такого перехода, - а что ж в этом веселого?
- Ничего. Но и печального я ничего не вижу. Сходятся люди, расходятся. Всегда так было, всегда так будет. Ерунда все это. Говорят, что мужчина и женщина - это две половинки, которые друг друга ищут, иногда всю жизнь. Только я в подобную чушь не сильно верю. Мы ж не апельсины, чтобы нас пополам резать. Тут, Змей, что-то иное. Знать бы... - Маша последние слова произнесла как-то задумчиво. - Слушай, а расскажи мне лучше о себе. А? Только не ври, ладно?
- Не врать? - настолько откровенно ко мне в душу еще никто не лез, поэтому я и дернулся от неожиданности, - Можно и не врать... Только ты все равно не поверишь. Уж очень моя биография необыкновенная... Давай так, если тебе интересно, ты у Тани с Николаем спроси, они все про меня знают. Только не к чему, я думаю, всю правду тебе обо мне знать.
- Что, криминальное прошлое?
- Если бы! Криминальное, как ты говоришь, прошлое - ерунда... по сравнению с моим. Я, если тебя интересует, и не человек вовсе.
- А кто? - Маша хихикнула. - Инопланетянин?
- Почти, - улыбнулся я. - Ну... скажем, гуманоид. Такой ответ тебя устроит?
- Н-нет, - покачала головой Мария и вдруг рассмеялась. А потом начала икать. - Н-не ус-строит.
Встала, налила в чашку холодной воды. Выпила мелкими глотками, встав на ципочки. Чтоб икота отстала, догадался я.
- Смешной ты, Сервелант, - усевшись, произнесла. Но не слишком весело. Задумчиво, скорее. - Вижу, есть в тебе кураж. Обаяние какое-то странное. Нечеловеческое... Это ж надо такое придумать - гуманоид... Если не инопланетянин, то, мож, снежный человек? Признавайся!
Подмигнула. Улыбнулась, обнажив ровные чуть желтоватые, наверное, от курения, зубы.
- Вроде того. С гор за солью спустился, тут меня и сцапали. Побрили, отмыли, в институте выучиться заставили, чтоб стал как все...
- Тогда я Дюймовочка! Выросла только и в сказки верить перестала... А если серьезно?
- Давай сейчас не будем о моем происхождении, ладно? Не обижайся, Маш. Просто... такой вечер портить... Потом расскажу. А сейчас мне пора идти, а то не уеду. - Я встал из-за стола. - Может, телефончик оставишь?
Уверен, что оставит, я вовсе не был. И иапрасно.
- Конечно. А ты точно позвонишь? - в голосе Марии расслышал я еле какую-то такую нотку, что стало мне сразу хорошо-хорошо... Надежда появилась. Она черкнула на листочке из записной книжки свой номер и, вырвав, протянула мне.