О ПЕРЕРОЖДЕНИИ (Юнг) - страница 6

Классический пример расширения - столкновение Ницше с Заратустрой, который сделал из критика и создателя афоризмов трагического поэта и пророка. Другой пример - апостол Павел, который по пути в Дамаск неожиданно встретил Христа. Хотя возможно, что Христос апостола Павла не мог бы возникнуть без исторического Христа, видение Христа у Павла было связано не с историческим Христом, но с глубинами его бессознательного.

Когда достигается вершина жизни, когда бутон распускается и из малого рождается великое, тогда, как говорит Ницше, "один становится двумя" и более великая фигура, которая всегда существовала, но оставалась невидимой, с силой раскрывается в личности меньшего масштаба. Тот, кто в действительности безнадёжно мал, всегда провоцирует раскрытие большего, великого в той же мере, в какой сам он мал, не понимая, что пришёл день суда над его ничтожностью. Но человек, который внутренне велик, узнает, когда наконец приходит долгожданный бессмертный друг его души, "чтобы пленить плен" (Ефес 4:8), то есть уловить того, узником которого является этот бессмертный, и заставить свою жизнь влиться в более великую жизнь, - момент страшнейшей потери! Пророческое видение канатного танцора[5] раскрывает ужасную опасность, заключенную в подобном отношении к событию, которому апостол Павел дал самое возвышенное название, какое только мог.

Сам Христос является совершенным символом скрытого бессмертия внутри смертного человека[6]. Изначально эту проблему символизирует дуализм близнецов, таких, как Диоскуры, один из которых смертен, другой - бессмертен. Индийскую аналогию этому мы находим в образе двух друзей:

На одном дереве сидят две птицы,

Два друга, навечно связанные между собой:

Одна наслаждается зрелым плодом,

Другая смотрит, но не ест.

На таком же дереве притаился мой дух,

Обманутый своей беспомощностью,

С радостью видя, как велик Господь,

Он обретает сладкое освобождение от своей печалит[7].

Другая значимая параллель - исламская легенда о встрече Моисея и Кхидра (18-я сура Корана), к которой я вернусь позднее. Естественно, трансформации личности в широком смысле не встречается только в форме таких высоких ощущений. Нет недостатка в более тривиальных примерах, список которых может быть легко дополнен историями болезней невротиков. Действительно, любой случай, где признание более великой личности будто бы прорывает железное кольцо вокруг сердца, можно включить в эту категорию[8].

Здесь мы переходим к изменениям личности, которые не подразумевают ни увеличения, ни уменьшения, а касаются только структуры. Одна из наиболее важных форм - это феномен навязчивости: некоторое содержание, идея или часть личности получает власть над индивидом по той или иной причине. Навязчивое содержание проявляется как специфические убеждения, идиосинкразии, абсурдные планы и т.д. Как правило, они недоступны коррекции. Если кто-то хочет попытаться это сделать, он должен быть очень хорошим другом такого человека, многое прощать ему. Я не готов четко разграничить навязчивость и паранойю. Навязчивость можно определить как отождествление личности со своим комплексом.