Возьмем ядерную энергию. Некоторые утверждают, что мировые запасы руды с относительно высокой концентрацией урана недостаточны, чтобы обеспечить по-настоящему крупную ядерную программу — достаточно крупную, чтобы значительно повлиять на общемировую ситуацию с топливом, когда счет идет не просто на миллионы, а на тысячи миллионов тонн угольного эквивалента. Но предположим, они ошибаются. Будет найдено достаточно урана: его соберут с отдаленнейших уголков Земли, доставят в крупнейшие населенные пункты и приведут в высокорадиоактивное состояние. Трудно представить себе бо'льшую биологическую угрозу, не говоря уже о политической опасности, связанной с тем, что даже самая крошечная часть этого ужасного вещества может быть использована в не самых мирных целях, С другой стороны, если бы открыли новые фантастические залежи ископаемого топлива и отпала необходимость развития ядерной энергетики, проблема теплового загрязнения приняла бы такие масштабы, с какими еще не приходилось сталкиваться.
Каким бы ни было топливо при росте потребления в 4 раза, а потом в 5, в 6,,.. нет приемлемого решения проблемы загрязнения.
Ситуацию с топливом я использовал лишь в качестве примера, иллюстрирующего очень простой тезис: экономический рост, не имеющий четких границ с точки зрения экономики, физики, химии и техники, неизбежно должен зайти в тупик с точки зрения наук об окружающей среде. Такое отношение к жизни, когда средством самореализации становится фанатичное преследование благосостояния — короче говоря, материализм, — не подходит для этого мира, поскольку не содержит ограничивающего принципа, тогда как окружающая среда, в которой оно имеет место, строго ограничена. Уже сейчас окружающая среда пытается сказать нам, что нагрузка на нее в определенных отношениях становится чрезмерной. Результатом «решения» одной проблемы становятся десять новых. Как подчеркивает профессор Барри Коммонер, новые проблемы возникают не вследствие эпизодических ошибок, а в результате успехов техники.
Однако и здесь многие станут настаивать на том, что эти вопросы можно обсуждать исключительно исходя из личного оптимизма или пессимизма. При этом они будут гордиться собственной оптимистичной верой в то, что «наука найдет выход». Полагаю, такие люди могли быть правы, только если бы на лицо была сознательная и фундаментальная смена направления научной деятельности. Развитие науки и техники за последние 100 лет было таково, что опасности выросли еще быстрее, чем возможности. В дальнейшем у меня еще будет, что сказать на эту тему.