Но оказалось, что при чтении подобных мест не нужно никаких внешних «оправданий». Глубокое ассоциативное мышление Пушкина само по себе оправдывает поражающие смелостью сочетания, и не требуется от исполнителя внешней суеты, направленной на соблюдение «психологической правды». Пейзаж гармоничен. Не следует нарушать его гармонию искусственным вмешательством.
Гармония непрерывного онегинского «пейзажа» при чтении композиции стала в моем сознании нарушаться из-за отсутствия многих частей.
Так постепенно, под влиянием свойств самого произведения, возникла и окрепла потребность прочитать со сцены весь роман целиком.
Не могу обойтись без краткого отступления. Мечта не могла бы воплотиться в действительность без помощи Московского пушкинского музея, родившегося в 1961 году и успевшего завоевать всеобщее уважение и любовь. Кажется, нет в Москве такого артиста или писателя, который не считал бы честью для себя выступить в стенах этого удивительного дома. Шла там ежегодно и моя композиция в февральские пушкинские дни. Мои друзья Е. В. Муза, А. С. Фрумкина, О. М. Итина, А. 3. Крейн не только поддержали намерение прочитать роман без купюр, но и оказали всяческую помощь. Там-то, в пушкинском музее, зимой 1970 года и состоялось в течение трех вечеров первое чтение новой - опять новой! - работы.
Теперь, ориентируясь в пространстве и времени уникального романа, я с уверенностью могу сказать одно: чего не надо делать при чтении вслух, чтобы не нарушить его пейзажа.
Тем более могу, что в свое время сам «нарушал»: то усаживался в кресло, вытягивая ноги, изображая, таким образом, молодого повесу, «летящего в пыли, на почтовых»; то медлительно прогуливался с красивым подсвечником «в стиле эпохи» перед объективом телекамеры... Все это и многое другое, видимо, нужно пережить каждому исполнителю «Евгения Онегина», чтобы в конце концов понять, что ничего этого не нужно. Онегинские «волшебные звуки» заключают в себе все: и мизансцену, и аксессуары, и все, что ни выдумает самый изобретательный режиссер. Важно не заслонить все это богатство собственной фигурой, голосом, движением.
Борис Пастернак в знаменитом стихотворении «Во всем мне хочется дойти до самой сути» писал:
...Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты...
Пушкин об этом не писал. В его романе это просто присутствует: стихи разбиты, как сад, в них и цветущие липы, и дыхание роз, и времена года, и «свойства страсти».