хотел увезти в Лондон, да я не дала. Я тогда сказала: "Нет, это все-таки не мальчик. Вот
если бы был жив наш малютка Гамлет, тогда другое дело". Но он умер, наш первенец…
Она и о смерти сына говорила тяжело, спокойно и бесчувственно, и пастору даже
стало жаль ее. Он и сам не так давно узнал, что такое недостойная любовь и как трудно от
нее избавиться.
— Конечно, любовь к родителям — это одна из основных христианских добродетелей, -
сказал он докторально, уже голосом проповедника. — И этого никогда не следует забывать
ни вам, ни дочерям. Когда отец после многолетней отлучки возвращается под семейный
кров, это хорошо. Какой бы ни был отец. Но, ведь, с другой стороны…
— А я что говорю? Я это же и говорю! — радостно воскликнула Анна, не дав пастору
сказать об этой другой стороне. — Я тоже говорю: "Детки, он ваш отец! Плох ли, хорош ли
он был ко мне — это дело наше супружеское, вам в нем не разобраться, но к вам он всегда
был хорош. О вас-то он всегда заботился". Вот дом этот купил. Зачем он ему, спрашивается? Он живет в Лондоне, а мы бы и в старом прожили, — много ли нам,
старикам, места-то надо? Я и то говорила: "Ну его! Что ты покупаешь такой большой?
Что, у тебя денег лишних много?" — "Нет, говорит, как же, надо купить, дочери большие, скоро замуж повыйдут, дети пойдут — нужен будет простор". Большие! — Она скорбно
улыбнулась. — Сюзанне тогда было четырнадцать, а сейчас она говорит… старуха понизила
голос, и было видно, как ей трудно все это рассказывать постороннему человеку, хотя он и
пастор, — говорит: "Он не для нас это купил, а для себя, чтоб вольнее было кутить". Вот
ведь как она мне отрезала, а разве это дочернее дело, говорить об отце такие слова? Я вас
спрашиваю — ее ли это дело? Отец ее породил, так ей ли судить его? Какой бы он там ни
был!
Пастор покачал головой и мудро улыбнулся.
— Вот именно, какой бы он ни был… ox-ox! — Он помолчал и заговорил строго, уже без
улыбки: — Как будто бы дать ответ на ваш вопрос церкви очень нетрудно: "Чти отца своего
и мать свою, и долголетен будешь ты на земле". Так сказано в писании вот и все. Заметьте: там не говорится ни какого отца, ни какую мать, просто чти всякого — так нас учит
Спаситель. Но… — пастор тонко улыбнулся, будем рассуждать и дальше. Мы состоим не
только из земной плоти, но и из духа, дарованного Господом. "Отче наш, иже еси на
небеси", — молимся мы. Так что же будет, если отец земной станет отвращать ребенка от
его отца небесного? Что, если он, давший ему только горсть праха, земную персть, возомнит себя единым творцом дитяти и начнет губить его бессмертную душу? Разве не