своевременна. Английский народ мало думает о природе и происхождении королевской
власти. Он все надеется на парламент. Но что такое парламент без короля?! Вот в
Голландии, Швейцарии и Граубунде нет монарха и поэтому там не парламент, а совет и
собрание. Эти неразумные должны цепляться за королевскую власть, как за свое
спасение!" Это король уж, разумеется, не мне сказал, а графу Пембруку. Тот стоял рядом и
слушал. И, как человек находчивый, сразу же подхватил: "Я бы хотел, чтобы эти
неразумные слышали ваши слова, государь. Они совершенно не понимают этого". Тогда
король сказал: "Так я их просто повешу, вот и все!" Потом повернулся к графу. "Я монарх, милорд, сказал он, — монарх, а "монос" — это значит один и един. А единое — совершенство
всех вещей. Един только Бог на небе да король на земле. А парламент — это
множественность, то есть чернь. Вот ведь как все просто, а на этом стоит все". Потом
опять повернулся ко мне. "Я не хотел бы, сэр, — сказал он, чтобы вы когда бы то ни было
касались того, что связано с таинственной областью авторитета Единого. Это недопустимо
для подданного и смертный грех для христианина. В "Макбете" вы, правда, подошли к
этой черте, но не перешли ее. Я ценю это. Вы исправно ходите в церковь, сэр?" Я ответил, что каждую субботу. "Я так и думал, — ответил король, — потому что атеист не может быть
хорошим писателем". Я сказал: "Спасибо, ваше величество". — "Да, да, — сказал король, — я
это сразу понял, как только увидел ваших ведьм. В ведьм истинному христианину
необходимо верить так же твердо, как церковь верит в князя тьмы — дьявола. Однако вы
допускаете ряд ошибок". Тут король замолк, а я нижайше осмелился спросить: "Каких же
именно, ваше величество?" — "У шотландских ведьм, — ответил король, — нет бород, это вы
их спутали с немецкими. И поют они у вас не то. Как достоверно выяснено на больших
процессах, ведьмы в этих случаях читают "Отче наш" навыворот; ну и еще вы допустили
ряд подобных же ляпсусов, — их надо выправить, чтоб не вызвать осуждение сведущих
людей. Мой библиотекарь подыщет вам соответствующую литературу. Я тоже много лет
занимаюсь этими вопросами и если увижу в ваших дальнейших произведениях какое-
нибудь отклонение от истины, то всегда приму меры, чтоб поправить их". Я, конечно, поблагодарил его величество за указания, а умный граф Пембрук воздел руки и сказал: "О, счастливая Британия, со времен Марка Аврелиуса свет еще не видел такого короля-
мыслителя!" На это его величество рассмеялся и сказал: "По существу, вы, вероятно, правы, сэр, но, например, лечить наложением рук золотуху Аврелиус был не в состоянии.