За три недели, прошедшие с тех пор, как исчез Кирилл, Кристина проявила свою полную неприспособленность к жизни без него. Зато у нее вдруг открылась странная любовь ко всевозможным вечеринкам — от вполне безобидных студенческих пьянок до весьма сомнительных тусовок в закрытых клубах. Она веселилась там обычно до утра, искусно делая вид, что наслаждается обретенной свободой, но приходила домой уставшая и разбитая, опустошенная и всегда одна. Сама мысль о том, чтобы изменить Кириллу была ей противна.
— Крис, ты просто обязана жить дальше. И не так, как сейчас. Вернись в реальный мир, дорогая, прошу тебя! Кир — идиот!..
— Не говори о нем так!
— Хорошо! — тут же согласился Славик, испугавшись что вполне может начаться новый виток истерики. — Не важно, идиот ли он. Важны только ты и твоя жизнь! Ты — молодая красивая девчонка, потратила на него пять лет своей юности. Живи, наконец, для себя!
Кристина перестала слушать. Зачем? Эти душеспасительные монологи Славик произносил ежедневно. А девушке было все равно. Он хороший. Просто он ее не понимает. Никто не понимает. Что значит жить для себя? А как? Разве можно жить без воды, без пищи, без воздуха, в конце концов? А без Кирилла она ощущала себя именно так.
Когда Славик замолчал, Кристина пошла в ванную. У двери она обернулась:
— Нужно привести себя в порядок: я завтра замуж выхожу. Он придет… — и она улыбнулась странной улыбкой, как улыбаются душевнобольные.
***
— Ты помнишь, что было дальше? — спросил Славик.
— Конечно. Мне никогда не удастся это забыть…
— А ты хотела бы?
Снова закурив, Кристина встала и подошла к окну. Несколько минут она просто молча смотрела на стекающие по стеклу струйки и дождя и причудливо расплывающиеся внизу пятна фонарей.
— Знаешь, наверное, нет. Мне уже не больно — и это главное. А забывать я не хочу ничего. Это моя жизнь. С чем я останусь, если все забуду?
Кристина снова замолчала. Она продолжала смотреть на расплывчатые силуэты за окном, на свое неясное отражение в стекле. Но перед ней были уже совсем другие образы.
— Я смешно выглядела тогда, правда? — со смехом спросила она.
Славик подошел сзади и по-дружески положил руку ей на плечо.
— Нет, Крис. Это совсем не было смешно.
Октябрь, 2003.
Кристина не одевала белого платья. Никакого платья. Джинсы и свитер. Обычный легкий макияж. Просто распущенные волосы. Однако Славик забеспокоился: неужели она правда собралась в загс? Он поморщился от одной этой мысли. И тут Кристина, улыбнувшись, сказала ему:
— Ты собираешься? Не верю, что мой самый близкий друг пропустит мою свадьбу!