насущный собственной головой и руками. И снова тюрьма… Не мудрено, что у таких
моральных уродов нет ни семей, ни родственников — все давно поставили на них крест. А
значит, никто не побеспокоится нанять адвоката, «решить вопрос», принести «дачку».
Почти всегда этот тип заключенных за кусок милицейского сала и курево вешает на себя
кучу нераскрытых «эпизодов», похожих на тот, что совершили они. А какая разница? Все
равно сидеть — одну ты квартиру «выставил» или десять. Причем величина иска
потерпевших для них не имеет значения: иск выплачивается до тех пор, пока преступник
сидит за решеткой, и перечисления столь мизерные, что «терпила» никогда не получит все
деньги за свои украденные материальные ценности назад.
Итак, для меня постепенно вырисовались два типа «кур» — «куры» со свободы, бомжи,
подрабатывающие в ИВС и КПЗ, чтобы не сдохнуть с голода, и «куры», сидящие в тюрьме
или в зоне за совершение преступлений и работающие на оперов за тюремные блага или
обещание походатайствовать перед судом о смягчении наказания (возможность выбора
зоны для отсидки, попадания под льготы и т. п.). Примером первого типа можно назвать
Борю, которого ко мне подсадили в ИВС. Наверняка, он не совершил ничего
криминального, а просто хотел прибарахлиться и элементарно набить брюхо, для чего и
пришел просить «Христа ради» у ментов.
Второй тип пострашнее. Это завербованные заключенные, которые официально работают
информаторами, имеющие кодовые клички и специально заведенное на них дело, куда
подшиваются их донесения. Попадают они под ментовский колпак по самым разным
причинам, но только не по собственным убеждениям. Под такого заключенного-кандидата
опера даже могут сделать «постанову», окрутить его, поставить в безвыходное положение, а затем завербовать. В тюрьме полно разного рода «обиженных» и «галимых», которых
никак не устраивает их теперешнее положение. Это подследственные «без флага, без
родины»; проигравшиеся; запоровшие в прошлую судимость «бока», и теперь не очень
рвущиеся в разборки на «общаке»; «опущенные», которые не хотят в «обиженку»;
«петухи», которые не хотят в «петушатню» — все они попадают под оперские
«разработки». После вербовки их засылают на «тройники», где помещают в хорошие
теплые камеры под какого-нибудь «хозяйственника». Можете мне поверить: на
«тройниках» нет ни одной камеры, где бы ни сидела «курка». Кстати, отличить ее просто: почти наверняка это ранее судимый рецидивист, единственный среди сидящих по первой
судимости в камере, куда вы попали. Он типа «смотрящий» за камерой — опытный,