какие факты являются нравственно значимыми, с понимания того, какие есть
возможности. Хотя такое умение распознавать является плодом раз-1 мышления и
плодом рациональным, Зто также и «информированная интуиция». После такого
размышления приходит «конечный момент восприятия, которое видит части
соотносящимися к целому, выражает и чувствительность, и разум, это восприятие
возникло в условиях человеческой конечности» (том 1, с. 338).
В каком же смысле этот подход теоцентричен? Густавсон не верит в то, что воля
Божья открывается в нравственных подробностях Писания, потому что Писание
исторически обусловлено. Человек может увидеть в Библии фундаментальные
требования, предъявляемые к индивидуальной, межличностной и социальной жизни.
Будучи общими и формальными по характеру, эти требования составляют основу для
индивидуальных нравственных решений.
Если нравственное решение индивидуально, то не является ли эта этика
полностью релятивистской? Густавсон говорит, что дело не в этом. Определенные
поступки и отношения всегда неправильны. Определенные абсолютные запреты
устанавливают внешние пределы нравственного поведения, и человеку остается
решать конкретные задачи. Густавсон приводит такой пример: рабство и убийство
всегда неправильны, потому что нарушают принцип уважения к другому человеку.
Однако нам самим нужно разбираться с вопросом, как относиться к политическим и
экономическим системам, которые диктуют условия жизни для множества людей {том
1, с. 340). В этом контексте мы должны избегать нравственного зла, насколько это
только возможно. Полностью этого сделать нельзя, потому что многие благие решения,
которые мы принимаем, будут содержать зло. Война может быть справедливой, но
страдания и смерть, которые она приносит, остаются большим злом. Хотя аборт можно
оправдать, в его процессе уничтожается потенциальный человек. Экономические
ужесточения могут быть необходимыми для государства, но это не облегчает лишений
и страданий бедных людей. Устойчивость зла не уменьшает нашей ответственности
стремиться к добру (том 1, ее. 340-342).
Теоцентричная точка зрения, говорит Густавсон, требует перераспределения
ценностей и этических концепций. Основной нравственный вопрос звучит так:
«Какими мы должны быть и что мы должны делать в соответствии с тем, чего Бог