Вдруг она встала, быстро подошла к краю плато, на котором стояла избушка, и остановилась здесь, вперив глаза вдаль, за горы.
Тем временем Марко занялся приведением в порядок вещей хозяина избушки, ставя их на то самое место, откуда он их взял. Потом он принялся мешать огонь и выбрасывать из костра тлевшие головешки.
Хуанита через плечо наблюдала за ним с каким-то загадочным упорством. Под ее длинными ресницами блестела улыбка — улыбка торжества и нежности.
Дальнейший путь они совершили без всяких приключений. Прежняя жажда приключений, приводившая их в эти горы, когда они были еще детьми, казалось, появилась опять, и они чувствовали себя товарищами. Хуанита была рассеяна и карабкалась по горам без обычной своей ловкости. В одном месте она сделала неправильное движение, отчего сорвался и полетел вниз по склону огромный камень.
— Будь осторожней, — почти резко сказал Марко. — Ты не думаешь совсем о том, что делаешь.
Хуанита выслушала замечание с необычной для нее кротостью и стала осторожнее при подъеме на крутую гору, где снег уже подтаял от утреннего солнца. Мало-помалу они добрались до высшей точки долины — овальной груды камней и снега, из которого, казалось, не было никакого выхода. В самом низу, у подножия склона, пройти который, казалось, было вовсе нетрудно, лежал труп какого-то человека.
— Это какой-то карлист, — объяснил Марко. — Несколько дней тому назад мы слышали, что они хотели отыскать себе другую дорогу в Торре-Гарду. Эта долина — настоящая ловушка. Дорога в Торре-Гарду вовсе не здесь, а весь этот склон покрыт льдом. Смотри, около него лежит нож. Это он хотел высечь во льду ступени. Нам надо идти в эту сторону.
И он поскорее повел Хуаниту прочь.
В девять часов они прошли последний откос и остановились как раз над Toppe-Гардой. Перед ними была долина реки Волка, вся залитая солнцем. Дорога лежала в долине, словно желтая лента на широкой груди матери-природы.
Через полчаса они достигли сосновой рощицы, откуда уже было слышно, как на террасе лаял Перро. Скоро собака бросилась им навстречу, а за нею показался и Саррион, который, по-видимому, нисколько не удивился возвращению Хуаниты.
— Тебе безопаснее было бы остаться в Памплоне, — сказал он, бросив на нее острый взгляд.
— Я и здесь в полной безопасности, — отвечала Хуанита, в свою очередь взглянув на него.
Саррион стал расспрашивать сына, как его плечо и не слишком ли он устал. Вместо Марко отвечала Хуанита, давая гораздо более обстоятельные ответы.
— Вот что значит хороший уход, — промолвил Саррион, беря Хуаниту под руку.