– Элла Тиграновна, а каким орденом был награжден Жорж Дюруа? Почетного Легиона или Академических пальм?
Она легко рассмеялась и ответила:
– Орденом Почетного Легиона. Неужели вы думаете, что я буду у вас это спрашивать? В моих тестах самые основные пункты программы. Я задаю эти вопросы на лекциях для того, чтобы вы читали, и только.
– Я тоже люблю французов, – сказала я, набравшись смелости. – Мне кажется, нашим писателям сейчас не хватает реалистичности Бальзака…
Вместо ответа Тигровна прочитала мне потрясающую лекцию о реализме в творчестве Оноре де Бальзака, у нее горели глаза, она даже забывала кашлять. Я слушала ее, не задавая вопросов, за окном кончался короткий зимний день.
Стемнело. Я засобиралась домой, пошла к двери, но остановилась у той самой фотографии с папиной дочкой.
– Красивая, – сказала я.
– Нравится? – спросила Тигровна.
Я кивнула.
– Можешь взять себе, – сказала она вдруг.
– Но как же, – удивилась я, – это же ваша…
– Нет, – перебила она, взяла фотографию и вложила мне в руки. – Мой сын из Афгана… – у нее перехватило дыхание и она умолкла. Потом добавила: – Я продала ту квартиру, не смогла там… А когда сюда въехала, то нашла эти фотографии в шкафу. Выбросить их у меня рука не поднялась. Теперь они – моя семья. С ними спокойней. Утром, бывает, проснешься, посмотришь на их лица, и на душе становится теплей.
– Ну что вы, я не могу, – решительно возразила я.
– Бери-бери, – тепло сказала Элла Тиграновна, – забирай на долгую память. Жизнь короче, чем ты надеешься, и длиннее, чем ты думаешь.
Фотография вставлена в рамочку. Теперь Машка живет у меня дома. Своим гостям я ничего не могу рассказать о ней, кроме того, что она дочь одной хорошей женщины. Я до сих пор смотрю на нее, смотрю и смотрю, когда мне бывает грустно или весело, тепло или холодно, одиноко или людно в душе моей. А девочка улыбается, держа в руках огромную рыбу. За ее спиной продолжается утро.
Папина дочка. Папина.
2010-2014
Потолок
Середина лета. Полдень. Жара. По комнате бегают солнечные зайчики, в открытое окно ветер доносит детский смех со двора. «Спи!» – говорит мама. «Спи!» – шепчет бабушка, но сна ни в одном глазу. Тебе так хочется пойти во двор кататься на качелях! Но надо лежать и пытаться заснуть – тихий час никто не отменял.
Ты снова и снова рассматриваешь потолок и в его трещинах, пятнах, причудливых узорах, разводах, которые время оставляет в старых квартирах, видишь карту страны, только твоей страны, где есть горы и реки, долины и леса, и никто не знает о ней, кроме тебя. Ты мечтаешь о том, чтобы попасть в нее, чтобы кататься на пони, есть сладкую вату и делать все то, что запрещают взрослые. Грезы приносят на своих крыльях легкий послеобеденный сон, и ты засыпаешь.