Но на политзанятиях он не произнес ни одного слова об Америке. Понимая, что говорить правду не только чрезвычайно опасно, но и бессмысленно, он, тем не менее, не желал высказывать о ней всякие гадости, которым учили и в школе, и здесь.
Вот почему он с видимым равнодушием внимал словам Вмочилина. А тот продолжал: — Эй, Огурцов! Чей ты хлеб ешь? Чье ты мясо жрешь? Не своей ли родины-матери? Что тебе Америка? Попался на удочку чьей-либо провокации? — и капитан окинул грозным взглядом трепетавший класс.
— Да нет, товарищ капитан. Я вовсе не хвалю Америку, — пролепетал Огурцов. — Я знаю, что там одни фашисты!
— А если знаешь, то чего языком треплешь?! — заорал замполит.
— А что я такого трепал? Сказал, что мы никому не надо — и все!
— Ах, ты, дурак, неужели неясно, что все, что вокруг нас — это огромные богатства! Да Америке они и не снились! Потому-то и хотят американцы захватить все наше имущество, а нас с вами превратить в рабов! Неужели это неясно?!
— Ясно, товарищ капитан, — робко улыбнулся Огурцов.
— То-то мне! — успокоился политработник. — Научитесь самостоятельно мыслить и умело отделять настоящую правду от лжи, а потом спорьте и задавайте вопросы!
Вдруг в коридоре раздалась команда дневального по учебному корпусу: — Рота, смирно! — После соответствующего рапорта в класс вошел майор Жалаев. Обменявшись, как это принято в армии, приветствиями, все уселись, и занятие продолжалось.
— Извините, товарищ капитан, — обратился Жалаев к Вмочилину. — Мне хотелось бы вместе с вами побеседовать со взводом. Вы не возражаете?
Замполит роты против этого, конечно, не возражал.
— Итак, молодые люди, вернемся к недавним событиям, — приступил к делу замполит батальона и все, естественно, подумали, что последует пропесочка за непонимание агрессивной сущности американского империализма. Однако к этому Жалаев не возвращался ни разу. Он рассказал о том, что бдительность, хранение государственной тайны — важнейшие стороны жизни советского воина — и привел примеры случаев, когда зарубежные шпионы пытались разузнать секреты нашего оружия, сведения о дислокации воинских частей и их численность. — Вот в прошлом году только в нашем городе было задержано десять шпионов из ЦРУ, пять диверсантов из Западной Германии и даже два шпиона…из Китая. Вся страна начинена вражеской агентурой! — громко сказал он, подняв вверх руку.
— К чему он это клонит? — подумал Зайцев. — Неужели он и в нас видит диверсантов и шпионов?
— Дело вот в чем, товарищи, — продолжал замполит батальона. — Среди вас есть немало наивных, неустойчивых людей, которые не умеют держать язык за зубами. Зачем вы смущаете своих родных и близких, сообщая им секретные сведения или их обманывая?