Итак, взвод получил указание штаба части готовиться к караульной службе.
В воинской части имелось шесть объектов, подлежавших охране: пост номер один — у Знамени части, пост номер два — в караульном городке, пост номер три — на вышке, установленной в самой окраинной части городка за стенами казармы учебной роты, пост номер четыре — у автомобильного парка части, пост номер пять — у складов горюче-смазочных материалов и пост номер шесть — у вещевых и продовольственных складов.
На все посты назначались по три караульных, которые через каждые два часа поочередно сменяли друг друга, поэтому для караула требовалось восемнадцать курсантов. Начальником караула, как правило, назначался командир взвода, а его заместителем — сержант, замкомвзвода. Смену на посты выводили разводящие, сержанты из командиров отделений, их было два. На период караульной службы во взводе оставалось десять — двенадцать человек, из которых два курсанта числились в резерве на случай болезни кого-либо из товарищей. С этими оставшимися продолжались занятия по изучению специальных предметов, уставов, а также проводились политбеседы под контролем одного из оставшихся командиров отделения, словом, учебный график не нарушался.
Через сутки на дежурство отправлялся другой взвод, за ним еще два, и, наконец, очередь подходила четвертому взводу. Как только каждый взвод отбывал по два раза караульную службу, наступала очередь первой сержантской роты, тоже состоявшей из четырех взводов.
Первый караульный наряд, в который Зайцева не взяли, прошел, в общем, успешно. Прибывшие из караула курсанты довольно живо обсуждали между собой прошедшие события, и было видно, что ничего отчаянно-страшного они не пережили. И, тем не менее, для тех, кто не побывал в карауле, товарищи приготовили, как это было принято, информацию об исключительно тяжелых испытаниях. После «отбоя» Конев, который пришел с дежурства, вместо того, чтобы сразу же заснуть, попытался завести разговор с Иваном. — Знаешь, Ваня, — начал он, — а караульная служба — очень тяжелая вещь!
— Ну и что? — удивился собеседник. — Или я не понимаю, что служба и должна быть тяжелой? Мы же пришли сюда не мед пить? Ничего, все справляются, и мы справимся!
— Так-то оно так, — ответил Конев, — но ведь не каждый может выдержать такую тяжелую жизнь?
— Думаю, что каждый, — сказал, зевнув, Иван.
Разочарованный Конев повернулся к нему спиной: разговор явно не удался.
На следующий день сержанты обстоятельно разобрали все связанные с караулом события. Оказывается, не все воины добросовестно отнеслись к службе. Так, курсант Рыжов не проявил достаточной быстроты при команде «подъем» перед следованием на пост. Курсант Клопов нечетко подавал команды при подходе разводящего со сменой, а курсант Романовский даже заснул на боевом посту и, когда подошла смена, не соизволил появиться на вышке. Сержанты потребовали от нарушителей объяснений. Рыжов и Клопов сразу же осознали свои ошибки и пообещали их больше не повторять. Романовский же спорил, не соглашаясь с тем, что он совершил серьезный проступок. Вместо того чтобы поступить таким же образом, как и предыдущие воины, он утверждал, что не спал на посту, а сидел. Сержант Попков рассвирепел: — Ах ты, гад, еще отпираешься! Да разве не я разбудил тебя пинком под зад?!