Лена тихо подошла к Полуярцеву и сказала:
– Он лег.
Муж рассеянно посмотрел на жену и молча вернулся к своим мыслям. Он никак не мог прекратить самоистязание и вспомнить еще хоть что-нибудь, помимо жизни покойной матери. В комнате царила мертвая тишина, только громко тикали напольные часы у противоположной стены, и размеренно качался маятник за поблескивающим стеклом. Андрей Владимирович неожиданно заметил в большом кресле наискосок от себя обоих близнецов, забившихся между подлокотниками и глядящих на отца испуганными глазами. Лена сидела рядом с ним на диване и тоже молчала. Полуярцев удивился: до сегодняшнего дня жизнь казалась ему вечной, хотя некоторые из его знакомых и дальних родных уже оставили мир живых.
– Как ты? – задала ему Лена вопрос, так недавно заданный им самим безутешному отцу. Андрей Владимирович при всем желании не мог ответить на женин вопрос. Он понятия не имел, что именно он переживает все последние часы. Бытие грубо и безжалостно повернулось к нему обратной стороной, понятные вещи затянуло дымкой сомнений, знание превратилось в детскую пустышку.
– Я в порядке, – произнес он немного хриплым голосом и удивился его звучанию. Показалось, родились новые интонации, прежде им не слышанные в самом себе.
– Пап, – осторожно, словно чего-то опасаясь, сказал Гордей.
– Что?
– А куда человек попадает после смерти?
Полуярцев ожидал подобных вопросов от сыновей, но не успел придумать никакого удобоваримого ответа.
– Никто не знает этого наверняка, Дей. И я не знаю.
– А когда узнают?
– Никогда, наверное. Вряд ли люди станут когда-нибудь воскресать и рассказывать о посмертной жизни.
Лена резко пошевелилась, и Андрей Владимирович понял, почему. Она обожала истории людей, переживших клиническую смерть, читала их внимательно и пыталась вынудить мужа обсуждать их с ней, но ни разу не добилась успеха. Теперь, видимо, ее остановило только нежелание причинить вред отцовскому авторитету. Через несколько минут выяснилось, что благородный порыв не остановил ее, а только задержал.
– Есть люди, которые подходили к смерти вплотную, Дей. Они практически умирали на очень короткое время, после которого человека еще можно вернуть к жизни. И рассказывали об увиденном.
– Они видели Бога?
– Нет, только свет. Слышали голоса и даже видели покойных родственников.
– Лена, развлекайся своими наукообразными историями в одиночестве, пожалуйста, – раздраженно бросил Полуярцев. – Не следует забивать детям головы всякой шелухой.
– Ну почему же шелухой? Очевидцы подтверждают религиозные постулаты о существовании загробной жизни. Разве это плохо? Разве это страшно? Разве нужно это скрывать от детей? По-моему, нужно только порадоваться за человечество.