– Здорово, мужики! – произнес он заговорщицким тоном.
– Чего тебе? – грубо спросили его в ответ.
– Да вот, беда у меня.
– Слушай, козел, отвали! Не до тебя сейчас.
– А как насчет этого?
Журналист раздвинул края расстегнутой на груди куртки и продемонстрировал жаждущим блестящее горлышко непочатой бутылки волшебной амброзии.
– Угощаешь? – строго спросил один из страждущих.
– Угощаю. Но за компанию.
Мгновенно достигнутое согласие реализовалось тут же, на лавочках, в маленьком запущенном скверике. Беседа завязалась раскованная и откровенная. К концу бутылки Самсонов, старавшийся глотать пореже и поменьше, успел понять главное: интуиция его не подвела.
Неделю назад охранники картонажки отправили на больничную койку одного мужика, рассуждавшего во время перекуров о пользе забастовок. Собственно, его разговоры ни к чему не вели, поскольку он ни разу не ответил на вопрос слушателей: чем жить во время забастовки? Именно в силу смехотворных зарплат накоплений ни у кого не было, как и другой работы в городе.
– Ну, перебиться как-нибудь неделю-другую, – настаивал непонятливый мужик.
– А если не хватит недели-другой?
– Еще как хватит! Касатонов-то за это время потеряет еще больше, чем мы!
– Касатонов, наверное, и не помнит, что у него среди прочего есть еще и наша картонажка. Он хоть десять лет сможет терпеть, а скорее всего, просто в первый же день уволит всех к такой-то матери.
– Так это же незаконно!
– Ты что, совсем дурак? – спрашивали мужика и получали в ответ новые порции его увещеваний.
Самсонов поинтересовался, откуда появилась уверенность трудящихся в причастности охранников к избиению болтуна.
– Так они и не скрывались особо! Среди бела дня, прямо на территории фабрики, несколько человек, без единого слова, чуть не до смерти. Кто же еще, как не быки? Мужик их, правда, так и не разглядел, но свои так не бьют. Сроду такого не было. Свои, если не поделят чего, друг друга за грудки потаскают, и все тут.
– А на проходной эти быки сильно зверствуют?
– Да как их на всех углах наставили, мужики еще больше тащить стали. Назло. Инструмент всякий, то-се. У нас, вообще-то, не мясокомбинат, особо не разживешься. А быки цепляют, конечно, им слово, они – два, им – три. Глядишь – опять ор поднялся. Мужики сзади напирают, а эти не выпускают, вертушку свою запирают и кого-нибудь из толпы вытащить хотят.
– Часто вытаскивают?
– Когда как. Нас ведь тоже на принцип не возьмешь. Только они потом поодиночке кого-нибудь подкарауливают и на костыли пересаживают.
– А им что же, никогда не перепадает?
– Почему не перепадает, вот только на днях двоих укатали.