К исходу четвертого дня Первуша Зоряну предупредил:
– Скоромного сегодня не ешь, в полночь к лечению приступим.
Насчет скоромного можно было не предупреждать. Мясного в избе не было. Несколько курочек берегли, они несли яйца. Свиньи или овец не было тоже. Питались похлебкой, кашами, пареной репой и брюквой, вареными яйцами. Благо запас муки был, хлеба в достатке Зоряна пекла. А на запивку для сыта немного меда берегли. В общем – не лучше и не хуже, чем у большинства деревенских.
Днем Первуша часик вздремнул, чтобы ночью носом не клевать. Как луна в полную силу над головой светить стала, кивнул Зоряне:
– Пора!
Дед Шигона увязался было, но Первуша сказал строго:
– Мешать будешь, оставайся в избе.
Первуша сначала велел Зоряне отваром умыться, а когда чугунок опустел, взял ее за руку. Так наговор сильнее действует.
– Подними лицо к луне и стой неподвижно.
Сам стал наговор читать. Лишь бы не помешал кто, не прервал. Но село уже спало, далеко где-то перебрехивались цепные псы. То не помеха. Счел наговор, руку Зоряны отпустил.
– И все? – удивилась девушка.
– Завтра повторим. Луна полная три дня будет, потом на убыль пойдет. А сейчас спать.
Утром дед и Первуша были разбужены истошным визгом. Оба вскочили, кинулись во двор. Зоряна стояла у ведра с водой, смотрелась в него, как в зеркало. Увидев деда и Первушу, Зоряна зажала рот ладошкой.
– Что? Что случилось? – обеспокоился дед.
Он тоже в ведро посмотрел. Чего Зоряна кричала, в него глядючи? Лягушка в воду попала или чего похуже – мавку маленькую из колодца вытащила? Но вода прозрачная, чистая.
– Ты чего людей переполошила?
– М-м… лицо свое не узнала.
– Ну-ка, руку-то отними.
Дед и Первуша на лицо девушки уставились. Первуша сам поражен был полученным результатом. Кожа чистая, ни одного рубца, слева и справа выглядит одинаково. С какой стороны ни посмотришь – красавица!
– Ну? – прошептала Зоряна.
Голос у нее перехватило от волнения.
– Ни дать ни взять – боярская дочка! – восхитился дед.
Зоряна зарделась. Таких слов прежде ей никто не говорил. Шептались вслед, качали головами: не повезло девке – уродина. Первуша так несколько времени в легком шоке был. Надо же, сам не предполагал, что простой наговор так подействует.
Зоряна еще раз над ведром наклонилась, посмотрела на свое отражение. И так голову повернет, и эдак. Не было зеркала в доме. По всей деревне их только два – у купца Нифонта и у дьячка. Хотя ему-то зачем? Не девка красная, чай. Зоряна кинулась к Первуше, обняла крепко, в губы поцеловала жарко. От таких бурных проявлений благодарности Первуша онемел. Шигона кашлянул: