То есть мне нужно было специально ехать в студию, чтобы в течение 10 секунд обеспечить Губини нужным ответом на вопрос.
Естественно, Губини был в грубой форме послан нахуй, после чего несколько лет мы не общались.
Последний раз видел его недавно на похоронах Александра Матвеевича Шарымова. Губини приехал из Москвы. Мы немного поговорили, о том эпизоде не вспоминали.
Как видите, я достаточно трезво отношусь к Губину.
И тем не менее его статья не раздражила меня, со многими вещами я согласен.
Губин – пижон, это часто мешает ему. Журналист он способный, писать умеет. Но вот ведь нужно ввернуть, что ему ничего не стоит отвезти теще сотню баксов за навоз. Он вворачивает. Конечно, он эту свою тещу готов с этим навозом смешать, хотя и говорит, как он ее любит. И безумной любви ко всем старикам у него тоже нет, думаю.
И все же он во многом прав, да простят меня все обидевшиеся за стариков.
Ему не нужно бы противопоставлять МЫ и ОНИ. Всякое обобщение хромает. И МЫ не красавцы, и ОНИ не ангелы. Но возраст никогда не был тем главным признаком, который отделял злых от добрых, дураков от умных и богатых от бедных.
Он отделял только физически крепких от немощных. Да и то не всегда.
И тем не менее, есть такие «старики», о которых пишет Губин, мы с ними сталкиваемся каждый день. Они способны отравить жизнь любому, они лезут во все дыры, они полны злобы на все, они ходят по улицам и бормочут, бормочут свои проклятия, а собаки лают на них.
Наши «патриоты» набросились на Губина, мол, если бы у стариков все не отобрали, жили бы они счастливо и почти припеваючи. А вот я сомневаюсь.
Поэтому давайте оставим в стороне социальное и копнем их душу. И что увидим?
Не нашли они Бога ни в себе, ни в церкви. Некоторые спохватились и побежали в храм, да поздно. Ибо цель жизни, как мне кажется, – это примирение. Сначала с собой, потом с жизнью, а потом и со смертью. Примирение же это не рождается вдруг, его долго лелеешь.
Они непримиримы, как моджахеды. Их такими воспитывали. А сейчас возмездие наступило, как ни печально об этом говорить. Возмездие за то, что не думали, за то, что верили безоглядно, за то, что строили коммунизм вместо собственной души. Мне 62 года, меня это тоже задело, но, я верю, не слишком сильно, удалось или удается ускользнуть.
Не любили, не научились любить. И сейчас без любви – умирать скоро. Непорядок.
Не работать надо, а любить. А когда идти на пенсию – пустой вопрос. Будешь любить – найдешь работу.
Кстати, не обязательно только детей и внуков. Женщин тоже можно любить на старости лет. Есть примеры. Есть даже близкие примеры, но об этом я сейчас не буду. Жена мой ЖЖ читает.