— Билл, давай фильм снимем?
Брат повернулся с крайне удивлённым выражением лица. Видимо, я застал его за какими-то мыслями, очень далёкими от кино. Чёрт, ну, почему мне не дано узнать, что творится в его голове? Чувства — пожалуйста. Он растерян, слегка нервничает, незаметно с виду, но волнение присутствует. Я внимательно смотрел ему в глаза, они мне напомнил прошедшие времена. Вот такой его взгляд потрясающ.
— Том, у тебя с головой всё в порядке, или на тебя повлияло то, что машину веду я?
Ну, если проследить логическую цепочку, то да. Но Биллу об этом знать необязательно, к тому же всё слишком сложно, не хотелось его грузить. Да, забота о младшем брате прежде всего, и я думаю, тут нет лукавства.
— Только на главную роль я тебя не возьму. Будешь спонсором.
Я заржал, а Билл что-то недовольно пробурчал себе под нос. И почему он мне так часто кажется недовольным?
— Чего? — спросил я.
Билл толкнул меня в плечо, причём довольно-таки ощутимо толкнул, я ударился о дверцу. Вот кого ничего в этом мире не заботит, кроме собственного благополучия. Я, правда, немного загнул, но всё же.
— А если бы я её случайно открыл? Билл, ты чуть не лишился брата.
— Какая трагедия!
Он картинно закатил глаза, осталось только руки к небу воздеть. Давай, братик, отпусти руль, и пусть мы не впишемся в следующий поворот, зато у тебя будет полноценное представление.
Всё-таки с фильмом плохая идея. Всё, что мы можем сделать, — видео про нас любимых на любительскую камеру, которая пылится в шкафу, никому не нужная. На большее бюджета не хватит. Мне порою так недостаёт денег на осуществление более глобальных желаний, чем новая футболка. На новые мозги для Билла денег тоже не хватит. Хотя я его и таким люблю. Да, это священная истина, которую я привык всячески охранять.
— Может, поработаем завтра? — о, оттаял.
В нашем случае поработать означает то же самое, что и развлечься. История довольно прозаическая, но мы с её исходом смирились и теперь вот живём, как можем. Украшаем свою жизнь всем, чем сумеем, и пока вроде не жалуемся. Нытьё Билла по некоторым поводам не считается.
— И что ты будешь там делать? Порядки проверять?
Билл вытаращил на меня глаза и крайне возмущённым голосом проговорил:
— Нет! Ты вот когда последний раз с гитарой общался?
Допустим, вчера, но это не имеет никакого значения. В данном случае надо слово «гитара» заменить на слово «дети». Или прибавить слово «дети», для меня смысл высказывания не изменится.
— Да с ними и Георг прекрасно общается.
Наверное, стоит пояснить ситуацию. Когда-то, в те замечательные времена, которые мне сегодня напомнили глаза брата, — странно, не так ли? — у нас была группа Tokio Hotel, в которую ещё Георг и Густав входили, причём группа успешная. По Европе катались. Прожила она года два, мы распались до нашего с братом совершеннолетия. Контракт разорвали, причём так аккуратно, что мы, сколько ни пытались, придраться не смогли. Погнали нас в шею со сцены. Мне до сих пор иногда бывает стыдно перед друзьями, ибо я уверен, что распад произошёл исключительно из-за нас с Биллом. Он, естественно, пытается так не думать, но для меня не секрет, что и мой брат какое-то время мучился с совестью. Понимаю наших продюсеров. Близнецы Каулитц — вечный кошмар, не знаю, как они терпели нас целых два года. Мы с трудом принимали тот график, который нам предоставляли, всё казалось невыполнимым за один день, поэтому Билл часто «болел», я «болел», мы «подворачивали» ноги и выдумывали прочую чушь. Те альбомы, что выпустили за время существования Tokio Hotel, дались нам с боем. Чаще всего в недовольстве пребывал Билл. Из-за него переписывали по сто раз. Вообще у нас было песен больше, чем вышли официально, просто брат их ненавидел всей душой, а потом буквально умолял меня запарывать гитарные партии. Я говорил, что не ложится тут и тут, что никак музыка не идёт, мы вместе просили парней говорить то же самое, лажая. Кто-то скажет, что мы не особо ценили свою работу. Видимо, это действительно так. А если подумать, ни один нормальный человек не будет выкидывать такие выкрутасы, рискуя всем. Мы плевали на то, что будет дальше, точно знали, что не сдохнем и на том спасибо. Что ж, вот, живые, при деле.