сумасшедших, какие у них появляются силы.
Мы сидели в яме, дед наслаждался своим напитком, потихоньку глотая его из
горла бутылки, я же просто смотрел на него и думал о своих проблемах. Вернуть
деньги, уволиться, искать работу, построить новую жизнь, в той, в которой не
будет таких проблем, хотя я находил проблемы в самых простых ситуациях и
вполне может быть, что сумасшедший старик был прав, говоря про
самоуничтожение человечества, так как многие задумываются о том, что
находятся не на своём месте и не дай бог, чтобы эти мысли вгрызлись, въелись в
сознание, начали тревожить чаще и однажды ты обязательно проснёшься в
другом мире, на берегу океана под названием судьба, ты будешь вглядываться в
даль и не знать, как его переплыть, впрочем, и зачем, а потом будет крах, ведь ты
не знаешь, как мастерить плот. Это самая большая проблема, стоять у берегов
океана возможностей, выбора и не знать что именно тебе нужно, зачем и куда
плыть, а волны океана накатывают и накатывают и близится шторм. Хотя судьба
часто приводит своих заблудших сынов туда куда нужно, жаль только иногда
слишком поздно, но может быть в этом мире для каждого определено место и
может быть на эти места есть очередь и для кого-то места судьбы
освобождаются в глубокой старости? Старость тоже не поздно, никогда ничего
не поздно, если речь идёт о судьбе. На перепутье сейчас попал и я или не
сейчас, я вспомнил мои сны под морфием, да, тот маленький мальчик был я и
иной раз задумаешься над теориями Зигмунда, что не так уж они плохи.
Маленьким мальчиком я вступил на ту дорогу по которой иду, встречая и
внутренне не понимая несправедливостей. Я посмотрел на то куда меня завела
судьба сегодня, оглядел старое кладбище, старика, молчавшего и довольного.
Боже. Я понял кого он мне напоминал! Бродячего пса, брошенного хозяевами и
не принятого не в одну стаю, ему было уже наплевать, этот тот пёс, который
идёт вам навстречу и не уступает дорогу, потому что он обижен, разозлён на вас
и на этот мир и ему все равно побей вы его палкой. Он не друг уже человека, но
ещё и не волк, он сам по себе. И разве можно назвать его плохим, если вы сами
с ним это сделали.
– Долго сидеть будем? – спросил я.
– А я не знаю чего мы вообще сидим, – удивился старик.
– Ха! Как-будто я предложил? – я засмеялся.
– Идем! – Федор Иванович поднялся.
– Теперь куда? – я все ещё сидел на холодной земле.
– Бабу хоронить! – судьба иногда совсем водит за нос.
Мы снова шли тропами, знакомыми только хозяину кладбища и Федор
Иванович иногда останавливался и что-нибудь говорил одной из могилок, ещё