пятнадцать минут пути и мы на месте. Если бы не все происшествия
предыдущих дней я бы бежал, ещё и отмахиваясь руками, крича о помощи с
этого места, так как передо мной предстала ужасающая картина хаотичных
захоронений имени моего друга Федора Ивановича, так хоронят своих жабят, паучат, кузнечиков маленькие дети, конфузно повторяя за взрослыми
трагические ритуалы. Столько наспех сколоченных косых крестов, столько
завядших полевых цветочков, столько подражания трауру и когда понимаешь, что там, под землёй, на глубине пары метров лежат настоящие, жившие
реальной жизнью люди, пусть уже давно и почившие, сердце начинает
колотиться и тарахтеть, руки трястись.
– Все, мои, – сказал Федор Иванович, оглядывая по меньшей мере двадцать
захоронений.
– Да, – мне нечего было сказать, я дрожал.
– Чего так смотришь? – спросил Федор Иванович.
– Страшно, не по себе.
– Страшно не это, страшно, что строят дома на кладбище, а это не страшно, это
нужно, причём всем и им, – он показал на могилы, – и мне, всем нужно
успокоение, чтобы радость на душе была. Мне, что помогаю хоть чем-то, им, радость от покоя.
И я понимал, что он прав и что он вовсе не сумасшедший, ими были те кто
строил эти чертовы дома, ими были все эти чиновники, бизнесмены и иные.
Фёдор Иванович взял лопату и начал копать яму на свободном месте. Я увидел
вторую лопату, взял её и начал ему помогать хоть чем-то. Было желание
побежать в администрацию, устроить какой-нибудь пикет, собрать революцию, но я копал, осознавая, что иногда копать яму лучший из выходов, усердие тоже
будет вознаграждено. Земля поддавалась плохо, она уже успела немного
промёрзнуть, мешали отмёрзшие и мёртвые корни растений, здесь все было
мертво, но за час мы управились, копали молча, в тишине и лишь падающие
листья прерывали гегемонию этого молчания.
– Хватит, – сказал Федор Иванович. Я остановился, хотя по инерции мог копать и
копать, сил и злости хватало.
– Всё что ли, достаточно глубоко?
– Собакам не надо, запах не чуют, его уже нет, сухие же покойники, потому не
глубоко можно! – со знанием дела сказал дед, он поправил маску грязной рукой,
отчего та стала ещё более чёрной.
– А где сам-то? – спросил я про мертвеца.
– А! Вот же! – Федор Иванович порылся в кустах и оттуда не без усилия
вытащил небольшой гроб, весь уже истлевший, в трухе. Я взялся помочь и мы
опрокинули гроб в яму, – Ну вот, здорово! Сейчас присыпем и домой! – он
глотнул своего напитка.
– Эй, дебилы! Вы чего здесь? – на нас вышел из кустов мужчина в серой
строительной форме, в белой каске, под костюмом строителя виднелся галстук, это был мой знакомый по работе из фирмы «Зиккурат» Тиверов Арнольд