Колдовская сила любви (Нилин) - страница 94

В конце лета, неожиданно тяжело заболел свекор, и Маше пришлось на время прекратить занятия, так как она помогала Апполинарии по уходу за больным Константинасом. Ему становилось всё хуже и через три месяца, он скончался. Уже, будучи при смерти, он посмотрел на рядом сидящую Машу, попытался сжать её ладонь руки, но сил не было. Он жестом попросил её приблизиться и почти шепотом сказал:

— Жаль, что не увижу внуков. Будьте счастливы, и пусть мир будет в вашем доме.

Он скончался ровно через три дня, и Маша так и не сказала мужу об этих последних словах свекра. Маша была уже на третьем месяце беременности и Василис, несмотря на горе, которое его постигло, всеми силами старался оградить жену от всего, что могло повредить их будущему ребенку. Однако одно несчастье, не стало последним. Вскоре после смерти свекра, у Маши начался сильный токсикоз, и её положили в больницу, а еще через две недели у неё произошел выкидыш. Для неё это было полной трагедией. Василис как мог, утешал жену, но по прошествии некоторого времени, она решила навестить мать и съездить на пару недель в Москву.


Он провожал её в аэропорту, и всё время держал за руку, словно боялся отпустить. Она стояла у окна, смотрела на садящиеся и взлетающие самолеты с эмблемами разных авиакомпаний и думала о своем. Её мысли были о доме, который она на время покидает и одновременно о матери и Москве, куда она стремилась всем сердцем. Потом объявили посадку на рейс. Они поцеловались, и она пошла на регистрацию.

Её последними словами были: — Я скоро вернусь, не скучай без меня.

Самолет взлетел и взял курс на Москву. В руках у неё была теплая куртка, так как в Москве было всего два градуса тепла.

Часть 3

КОНЕЦ ИЛЛЮЗИЙ

Глава 1

Мать сидела напротив, а Маша всё доставала и доставала из чемодана подарки, которая она ей привезла.

— Вот это кофта, мам, очень теплая, она из козьего пуха, по крайней мере, так меня уверяли. Ты посмотри, какая она легкая, — и Маша передала её матери, — а это два платья, одно на лето, другое для дома, вроде халатика, как тебе? — и она, взяв за плечики платье, развернула его перед матерью.

— Ну куда мне всё это?

— Как куда? Носить. Мам, какие твои годы. Я тебе, между прочим, и шубу привезла, — и Маша стала развязывать большой тюк, лежащий на полу.

— Ты совсем сума сошла. Зачем мне шуба? У меня своя есть.

— Возможно, но такой нет, посмотри, настоящая норковая шуба. Как тебе, примерь-ка.

Мария Андреевна нехотя встала и послушно надела шубу, которую держала Маша.

— Мам, посмотрись в зеркало. Как не жмет, а под мышками не тянет?