* * *
Наконец, после долгих споров, согласований, утрясок руководство Главка приняло решение переходить к активной фазе операции «Сусанин».
Провожая Гали в аэропорт на самолет, отлетающий в Париж, Анатолий Иванович попросил из Парижа отправить Моше на подставной адрес в Тель-Авиве открытку следующего содержания: «Изя согласен участвовать в совместном проекте и готов вложить часть своих средств. В первой декаде июня он будет несколько дней в Церне. Хотела бы обговорить некоторые условия своего участия. Соскучилась. Почему редко звонишь? Целую. Софа».
* * *
Когда Моше получил от Гали долгожданную открытку, прочитав ее, он затрясся от радости. Неужели, наконец, и он вырвется на открытый простор? Только бы госпожа Фортуна не повернулась к нему задом. На открытку были наклеены две зеленые марки. Это был условный сигнал от Гали о готовности Когана Я.С. к встрече с людьми «Моссада». А что будет происходить в начале июня в Церне? Через несколько минут Моше от информационного отдела получает ответ: с 6 по 10 июня в Международном институте ядерных исследований состоится конгресс по перспективам использования ядерных реакторов на тяжелых нейтронах. Съедутся ученые из 36 стран, в том числе, и из СССР и стран социализма.
Коган Яков Соломонович после года «отсидки» (не выезжал за границу) с санкции руководства КГБ возобновил выезды в командировки в капстраны. На случай выхода на него сотрудников израильской разведки, на Лубянке ему была отработана следующая линия поведения: «Я старый еврей, меня даже в армию молодым не взяли, потому что я ни к чему такому не приспособлен с детства. Я согласился Вам помогать, потому что, может быть, доживу до времени, когда моя дочь — любимая Роза, сможет уехать в Израиль, выйти замуж, родить мне внуков. Может быть, моя скромная помощь Вам, обеспечит ей устройство на жительство на родине предков. Я очень боюсь, что сделаю что-то не так, и КГБ меня посадит. У меня гипертония, я больной человек».
* * *
Эли Борух, еще в самолете, взявшим курс на Женеву, стал настраиваться на беседу с Коганом. Пятнадцатилетний опыт работы в разведке подсказывал ему, что, даже имея девяносто процентов гарантии, какая-нибудь неучтенная мелочь может обернуться провалом вербовочной операции. Всё предусмотреть невозможно. Более того, самые тщательно разработанные планы даже мешают вербовщику, сковывают его инициативу. В молодости Эли увлекался борьбой и даже бывал призёром спортивных соревнований в «Моссаде». Бывало его тренер, расписывая тактику предстоящей схватки с сильным противником в конце инструктажа, наставлял: «Пойми, Эли, ты можешь залезть в голову своего противника — он же готовится к встрече с тобой так же, как и ты. Поэтому побеждает тот, у кого голова работает быстрее на сотую или две сотые секунды. Импровизируй на ковре, если вы физически одинаковые, то подавляй партнера психологически. Никаких сомнений и колебаний. Выходи на ковер так, как будто ты уже победил. Заметь, накаченные мускулы имеют значение, но не главное».