; что в одном Гарде, в промежуток времени от 1 августа по 1 октября 1771 года, ловилось до 4380 штук разной рыбы на долю одной старшины
[1016].
Но из всех рыболовных мест, без сомнения, лучшим местом был Днепр; рыбная ловля производилась в Днепре от самых порогов его до самого лимана и по лиману почти весь год беспрерывно, но самая лучшая ловля была весной и осенью; в Днепре ловилась обыкновенно рыба – карп, лещи, судаки, щуки, белезны, вырезубы, тарани, чехони, спицы, рыбцы, чернухи, секреты окуни и быки; красная рыба, у запорожцев называвшаяся черной, то есть осетры, белуга, чечуга, пистрюга, сомы, ловилась реже в Днепре, обыкновенно же в Днепровском лимане; камбала, скарбия и сельдь ловились только в Днепровском лимане; лини и караси ловились в речках, впадающих в Днепр, и в озерах, близких к речкам[1017]; первая, по вскрытии льда, являлась красная рыба; после красной из других рыб первая показывалась тарань.
Очевидец Василий Зуев передает драгоценные и ничем не заменимые сведения о рыбных ловлях у запорожских казаков. По его словам, главными орудиями для лова рыб у запорожских казаков были: неводы, косяки, мережи и самоловы; кроме того, обыкновенные большие и мелкие, всем известные, рыболовные сети. Неводы были в большом распространении у запорожских казаков; они имели больше 200 сажен длины, не считая веревок, которые привязывались к их бокам и которые были или одинаковой величины, или даже больше самих сетей; употреблялись они для лова всякой рыбы и во всякое время, «а наипаче в погоды», в Днепровском лимане; исключение делалось только для крупной белой рыбы: ее ловили особыми сетями, 50 сажен длины и с большими, нежели у невода, ячейками; к этим сетям брали другие сети, с несколько большими ячейками, нежели в первых, и первые сети продевали, наподобие рукавов, в нескольких местах сквозь вторые, что называлось у рыболовов делать «прорежь»; составленной таким образом сетью ловили в одно время и крупную, и мелкую рыбу. Косяками назывались большие, вязанные из тонких веревочек сети, имевшие длины около 40, ширины около 8 сажен, с ячейками по квадратному полуаршину; к одной стороне косяка привязывали тяжелые камни, а к другой – пуки сухой «куги», и опускали его среди открытого лимана в воду; камни погружали косяк в воду, а «куга», оставаясь над водой, заставляла держаться его стеной на поверхности; косяк рассчитан был для той рыбы, которая плавает только на самой глубине лимана; для этой цели, опустив в воду, его оставляли на целые сутки; через сутки вынимали косяк из воды и забирали запутавшуюся между его ячейками рыбу; извлекши рыбу из ячей, ее убивали долбнями. Мережами назывались те же косяки, но только с очень мелкими ячейками; они рассчитаны были на молодых осетров, пистрюг и крупной породы белую рыбу. Самоловом называлась длинная толстая веревка, имевшая внизу несколько камней и множество небольших веревочек, привязывавшихся к главной, длины семь «корхов», или пядей, каждая, с прикрепленными на концах их острыми крючьями; а вверху имевшая, также на особых веревочках, куги, или поплавки для поддерживания крючков в перпендикулярном положении и в некотором расстоянии от дна реки; самоловы рассчитаны были на больших белуг и осетров: проходя мимо висящих в воде острых крючьев, рыба цеплялась сперва за один из них, начинала биться и потом цеплялась за другие