Восхождение Оби-Вана Кеноби. (To4kastiy) - страница 30

Куай-Гон сам обнаружил Ксанатоса, сам измерил концентрацию мидихлориан у него в крови и привел мальчика в Храм Джедаев. Он вспомнил, какое горе омрачило лицо Криона, отца Ксанатоса, когда его единственного сына увозили с родной планеты Телос. Крион был самым богатым человеком на Телосе, но он знал, что, несмотря на все богатства, не сможет дать мальчику того величия, какое даст ему Куай-Гон. Он не посмел обездолить своего сына. Куай-Гон видел, как разрывается сердце сильного мужчины, и заколебался. В последний раз спросил он, уверен ли Крион в своем решении. Тот медленно кивнул. Его решение было окончательным. Куай-Гон должен забрать мальчика и воспитать из него джедая. О, если бы Куай-Гон более внимательно прислушался к собственным колебаниям. Тогда он совсем иначе решил бы судьбу этого мальчика. И вся их жизнь пошла бы совсем по-другому… Куай-Гон встал с кушетки, подошел к окну и раздвинул тяжелые занавески. В сероватом сумраке угадывались очертания башен над шахтами. Вдалеке чернело Великое Море Бендомира. Планету Бендомир делили пополам один обширный континент и одно огромное море. Они принадлежали горнодобывающим компаниям. На планете был один город — Бендор, где располагалась резиденция правителя. Но даже город был изрыт многочисленными шахтами. В воздухе неизменно висела пелена серой пыли, пронизаная мелкими черными песчинками. Этот мир был малолюден. Почти все шахты управлялись с других планет. Грандиозные богатства рекой утекали с Бендомира, и коренным меерианцам не перепадало ничего. Даже официальная резиденция правителя была бедна и лишена всякого блеска. Куай-Гон провел пальцами по краю занавески. Ткань совсем истлела. Сири пошевелилась во сне. Куай-Гон вгляделся в девушку, но та продолжала спать. Куай-Гон не стал ее будить. Сегодня они вместе приступят к выполнению миссии на Бендомире. Миссия Талы неопасна, но все же она послужит хорошим испытанием для ее падавана. Все миссии, даже самые легкие на первый взгляд, были испытанием мастерства джедаев. Куай-Гон постиг это много лет назад. Они с парой подростков и девушки только что прибыли на планету из тяжелого, полного неожиданных опасностей межзвездного путешествия. Они сражались плечом к плечу и вместе смотрели смерти в лицо. И все-таки, он не чувствовал близости к Оби-Вану. Какая-то частица его души все еще надеялась, что магистр Йода отзовет мальчика обратно в Храм и даст ему новое задание, но после данных им совместно с Талой подросткам обещаний это уже стало невозможным. Куай-Гон велел себе быть честным перед собой. Он не мог почувствовать ничего к подросткам только потому, что сам не позволял себе этого. Да, во время путешествия сюда они произвели на него самое хорошее впечатление. Полет был тяжелым, полным невзгод. Пока он с Сири будет выполнять свою миссию, Тала с Оби-Ваном отправятся наблюдать за сельскохозяйственными работами на планете. Из-за тотальной добычи минералов Бендомир лишился многих природных ресурсов. Огромные шахты тянулись на многие километры. Когда земля окончательно истощалась, шахты закрывались. На их месте оставалась бесплодная земля, непригодная для земледелия. Продовольствие сюда доставлялось с других планет. Правительство планеты не одобряло такого ненадежного положения и стремилось его изменить. Оно разработало планы восстановления земель и моря. В этом начинании меерианцам помогал Сельскохозяйственный корпус. Его сотрудники засаживали растениями широкие пространства и создавали на Них то, что правительство называло «Зонами обогащения». В одну из таких зон и была послана Тала. Миссия Куай-Гона была гораздо менее определенной. По просьбе местного правительства Совет Джедаев направил его на планету в качестве хранителя мира. Куай-Гон до сих пор как следует не разобрался в местных условиях. Почти все население Бендомира было привезено сюда для работы на шахтах. Они трудились, откладывая каждую монету для того, чтобы как можно скорее улететь с этой планеты. А судьба Бендомира никого не волновала. Но в последнее время положение стало меняться. Меерианцы начали сотрудничать с переселившимися на планету арконцами. Эти два народа организовали совместное горнодобывающее производство. Прибыли делились поровну. Многие шахтеры уже перешли в новую компанию с других крупных шахт, принадлежавших могущественной корпорации «Дальние миры». У Куай-Гона создалось впечатление, что именно с этим и связано его приглашение на Бендомир. Корпорация никогда не мирилась с теми, кто осмеливался перейти ей дорогу. За окном стало светлее. Лучи темно-оранжевого солнца лизнули высокие башни над шахтами, как языки пламени. Все еще силясь вырваться из тисков кошмара, Куай-Гон наблюдал, как оживает Бендор. На узких улицах зажигались фонари. Рабочие спешили в шахты. Ночная смена медленно брела домой. Мысли Куай-Гона вернулись к неожиданной записке от Ксанатоса: «Я давно ждал этого дня». Рядом с именем Ксанатоса было нарисовано разомкнутое кольцо. Концы его не могли соединиться. Так Ксанатос намекал Куай-Гону на прошлое. Такой же формы шрам был у него на щеке. Куай-Гон снова задумался над посланием, призывая на помощь все возможные объяснения. Может быть, он прямиком идет в расставленную ловушку. Или же Ксанатос затеял какую-то игру и сейчас на другом конце Галактики улыбается при мысли о том, что одним своим именем заставил бывшего учителя дрожать от страха. В любом случае он что-то затевает. Кое-чего он уже добился: сумел внести смятение в мысли Куай-Гона, завести его в тупик, добился того, что Куай-Гон не знает, как истолковать ситуацию, — только потому, что в ней замешан его бывший ученик. Ксанатос умен и пользуется этим, затевая жестокие игры. И вдруг Куай-Гону захотелось, чтобы записка оказалась всего лишь детской игрой, шуткой, чтобы его подразнить. Ему не хотелось опять встречаться с Ксанатосом лицом к лицу.