— Да бог с тобой! Чай! И выметайся!
Когда я возвращаюсь с чаем, ты уже сидишь одетая и улыбаешься.
— Развлекай меня! Ты обещал!
— Ни уж то не разволок!
— Не-а!
Странно. Ты больше не девица. Ты женщина. Ну, слава богу!
Пою песенки. Давно уже повторяюсь. Ты клюешь носом и отчаянно борешься со сном. Чувствую, что ночь уходит в прошлое и надвигается день. Сидеть становится все сложнее. В нижней части живота, в самом сакраментальном месте, появляются ноющие покалывания, напоминающее о подростковых ночных бдениях. Через пару часов наступят настоящие роды.
— …пойдешь со мной? — ты спрашиваешь, будто продолжая незаконченную фразу.
— Да.
Как вытеснить из тебя глупые самоугрызения?
— Что мы скажем?
— Все, как было. И чуть больше. То есть, промолчу, что не было.
— Ты это всерьез? — в голосе звучит недоумение.
— Абсолютно, — я говорю, обнимаю твои плечи и сжимаю. — Положись на меня! Не знаешь меня, что ли? Чем серьезней я говорю, тем громче люди хохочут. Известное дело.
Известное. Да не тебе. Тебе кажется, что я тут всех нарочно веселю. Арлекинова участь.
— М-м-да…
— М-м?
— Ты действительно думаешь, что он спит?
Ну чем еще крыть? Я беру жестокий аккорд:
— «Strangers in the night exсhanging glanсes, wand'ring in the night…»
* * *
Дверь открываешь ты сам. Лицо заспанное. Только что из постели вылез. На часах ровно семь.
Завидую тебе. У меня ноги заплетаются. И больно. Мучительно и неотступно. Как сяду, хочется лечь. Как лягу, хочется встать. Тогда вдруг вроде бы хочется ссать. И наконец, когда ничего не помогает, хочется повеситься.
— Ого! — ты оживляешься, увидев меня. — Вот уж кого не ожидал увидеть…
Она с улыбкой заходит в прихожую. Лицо осунувшееся, но живое. Интересно, что сейчас происходит у нее внутри? Поди догадайся. Зато ты точно таков, каким я тебя предполагал увидеть
— Принимай гостей! — я заваливаюсь внутрь.
— Чем же вы занимались всю ночь напролет, зайки мои? — ты осведомляешься. — Похоже, не спали.
— Где уж там спать! — я многозначительно вращаю глазами. Она по-кошачьи оглядывается, мол, обещал — все пронесет, и исчезает в комнате.
— Как тебе сказать. Твоя жена… — я глубоко вздыхаю.
— Что жена?
— Страстная женщина! — я в изнеможении опираюсь о стену.
— Ну, ты молодец! — весело звучат твои слова по пути на кухню. — Иди-ка сюда, перекусим.
Дружно сидим за столом. Ты рассказываешь, как хорошо выспался. Я, в свою очередь, ненавязчиво и со вкусом описываю наши ночные забавы. Разумеется, намекаю, что все протекало своим чередом. Ты смеешся и отмахиваешься. Ты делаешь все, как положено — по пунктам.