– Я выслушал тебя, Джейн, и согласен, что ты во многом права, но вот в чем вопрос: не жалеешь ли ты, что вышла замуж?
В ожидании ответа у него скрутило желудок, к горлу поднялась желчь, и Эдмунд прижал кулак к груди, словно хотел загнать ее обратно.
– Что, опять болит?
– Не беспокойся. Но я задал вопрос… Впрочем, неважно: мы в законном браке, нравится тебе это или нет, – мне просто стало интересно.
Напряжение спало, дышать стало легче, и он разжал кулак. Изломанный остролист упал, оставив царапины на его руке.
– А ты сам не жалеешь?
Он выпрямился и отряхнул руки.
– Тебя жалею, но сам рад.
– Что ж, отвечу и я: ничуть не жалею.
– Лучше, чем я думал. – Эдмунд поднялся на ноги и подошел к столику с китайской вазой, будто в ней хранились ответы на все вопросы и мудрость тысячелетий. – Но ведь этого недостаточно, я прав?
– Смотря для чего, – ответила Джейн твердо. – Мы уважительно относимся друг к другу, так что в обществе будем на хорошем счету, но достаточно ли этого, чтобы снова жить под одной крышей? Мне – нет. Я не смогу.
– Как и я.
Она озадаченно сглотнула. Вместо того чтобы извиниться и подойти ближе, Эдмунд отошел еще дальше, к камину, поворошил угли, хотя они уже были разбросаны.
Чуть повернув голову, Эдмунд краем глаза заметил, что Джейн обхватила себя руками. Да, в комнате стало прохладно, но камин тут точно не поможет. Вытянув руки, он коснулся каминной доски, почувствовал ее холод и произнес коротко:
– Я знаю, ты хочешь, чтобы наш брак был другим. Тебе нужно больше, ты не согласна довольствоваться тем, что я предлагаю. Ты хочешь какого-то… ненастоящего меня. Настоящий Эдмунд не тот человек, которого ты видишь рядом с собой.
Он уронил руки и выпрямился, все еще не глядя на нее.
– Когда я вижу твое разочарование, то не знаю, к кому из нас чувствую большее отвращение.
Как бы еще крепко Джейн ни обхватывала себя руками, уберечь сердце от раны не было никакой возможности. Сглотнув подступившие слезы, она подождала, пока сможет снова стать баронессой, холодной и собранной.
– Возможно, нам следовало быть откровенными друг с другом еще до свадьбы.
– Не знаю, могли ли мы. – Эдмунд жестко рассмеялся. – Тогда я даже не мог себе представить, что когда-нибудь придется обсуждать подобные вопросы. Никто не подвергал меня таким испытаниям, как ты.
– Это комплимент или оскорбление? – в который уже раз спросила Джейн.
Он передвинул несколько предметов на каминной доске.
– Полагаю, и то и другое.
Почему-то этот ответ казался правильным: прямой и заточенный, как нож, он буквально пронзил ее.