Тогда я еще не верила ему, но спустя пару месяцев осознала, насколько мой отец оказался прав. Я действительно не пользовалась популярностью у мужчин, хотя определенный успех имела. Среди мамаш с дочерьми на выданье. Общение со мной давало юным девицам некоторый лоск и добавляло благоразумия, а переманить чужих поклонников я бы не смогла при всем желании.
Итак, уже в семнадцать лет я была признана местным обществом девицей благовоспитанной, премилой, но совершенно непривлекательной.
Примириться с таким печальным для себя исходом стало проще, когда я нашла, куда применить все свои силы, познания и обретенные связи. Пусть мы бедны, но все же благородного происхождения, поэтому я посчитала, что младшие мои сестры и дорогой брат достойны самой лучшей партии, какую только можно составить. И несмотря на разочарование в собственной судьбе, я с упорством и завидной энергией заводила знакомых и друзей, оказывала все услуги, которые только были в моих силах и не спорили со здравым смыслом, чтобы однажды быть полезной своей семье, когда придет время для свадьбы Эдварда или сестер.
Дорогой брат мой уже достиг возраста двадцати пяти лет и обладал, по моему мнению, всеми необходимыми достоинствами, а также был дивно хорош собой. Эдвард получил образование в одном из лучших университетов страны, на что батюшка в свое время сильно потратился, был мягок в обращении и демонстрировал благородство, которое прилично джентльмену. Многие дамы смотрели на него благосклонно, но дорогой брат неизменно оставался лишь любезен с дамами, хотя многие из тех, кто испытывал к нему склонность, являлись богатыми наследницами и могли принести нашей семье много счастья. Увы, милый Эдвард оставался безнадежным романтиком, и я лишь искренне надеялась, что однажды он отдаст свое сердце девушке с большим приданым.
Эмили и Энн также не оставались без внимания на балах и им часто наносили визиты, но в свои восемнадцать и семнадцать лет оставались еще совершеннейшими девчонками и не помышляли пока о браке, чем вводили в уныние всю семью. Донести до них, что очарование юности проходяще, не удавалось. Но пока рядом с моими сестрами и не появлялось кавалеров, которые бы были действительно их достойны, поэтому я не сильно печалилась.
Наша провинциальная жизнь так и текла спокойно и безмятежно, пока к миссис Чавенсворт не вздумалось приехать ее племянникам, мистеру Оуэну, мисс Оуэн и мистеру Уиллоби.
Обо всех троих мы были уже немало наслышаны от их тетушки, которая отличалась редкостной словоохотливостью. Эта ее черта, впрочем, никому не доставляла хлопот, потому что не в характере миссис Чавенсворт было злословить о ком‑либо, и если она открывала рот, то только для того, чтобы восхвалить того или иного знакомого, пусть даже временами и незаслуженно.