– Этих хоронить? Куда?
– Не надо их хоронить, – ответил за него алкаш. – Сами растворятся через минут тридцать. Уйдут в землю, увидишь – они всегда так…
– Так они… ненастоящие?
– А раны у тебя настоящие? Бл%ь, баба нам не к добру.
Он покачал обросшей сальными редкими волосами головой.
Лин мысленно огрызнулась.
И впервые подал голос сидящий на бревне мужик – расстроенно изрек, глядя на почерневшую секиру:
– Я ж ее только очистил?! Сраный ебубентос, ну что за жизнь такая?
* * *
(Lansdowne – Savage)
– Оружие никогда не убирай, носи с собой. Не снимай ножны, даже когда спишь, – чтобы всегда под рукой, – учил Фрэнки новенькую вечером. – Незадолго до нападения всегда трещат сучья, и раздается неприятный такой звук, мерзотный – он нам вместо будильника.
Гейл медленно жевала невкусный ужин, и на лице ее застыло отвращение.
К чему – к этому месту, к ним, к каше?
Олаф заметил его тоже и вступил в беседу:
– Каша невкусная? Ну, ты ж баба – свари вкусную. Варить умеешь? А то нам присылают пакетики с травой какой-то или порошками, но мы в них ни бум-бум. Да и времени особо нету. Сваришь, разберешься?
Бородач снова тщательно и с любовью чистил секиру. Бойд, привалившись спиной к толстому стволу, наблюдал за отрядом сквозь полуприкрытые веки – особенно за новенькой.
Гейл по поводу своих кулинарных навыков не ответила. Кажется, ее вообще здесь не было – только тело.
И Уоррена это скребло.
Скребло все насчет нее: ее умение драться, напускное равнодушие, даже некое презрение к миру. Что она за фрукт? Откуда владеет навыками профессиональной битвы. Что за монастырь? И почему тест «М-23» – ведь это их тест? Ребят отряда специального назначения – он для них был изобретен Комиссией…
– Ссать и срать ходить только в сторону дороги, а то вернешься без…
Пьяный Фрэнки задумался – хотел сказать «без яиц», но вовремя понял, что шаров и висящего хрена у женщины нет.
Бойд усмехнулся. Белинда, судя по всему, наставления все равно не слушала. Хотя, насчет ее внимания он не мог быть уверен – человек без внимания не становится хорошим воином.
«Потерпите меня месяц…»
«А потом сгинешь?»
«Сгину…»
Зачем, черт возьми, она сюда приперлась? И куда собиралась деться через месяц? Контракт годовой – Бойдов «думательный» механизм использовался сейчас на сто десять процентов. Нельзя оставлять детали без внимания. Нельзя. Со временем он растерял всякую любовь к сюрпризам.
– А нападают часто?
Она впервые подала голос. Отставила миску, повертела головой, пытаясь понять, где мыть посуду.
– Часто, – пыхтел Олаф, – все время. Никогда не знаешь, когда навалятся, но по одному редко. Кучей. Босс у нас пытается высчитать их график, но не всегда выходит предсказать верно. Вот как сегодня…