— Нам не выдали документов. Военком сказал, что получим по прибытии в часть. Общий список был у старшего по команде. — Ответил за всех Андрей.
— В какую часть вы должны были прибыть?
— Мы не знаем.
— Почему же вы оказались здесь, в лесу, а не с командой?
— Вчера утром на наш эшелон напали немецкие танки. — И Андрей рассказал всё, что произошло на лугу после разгрома танками эшелона.
Капитан нахмурился.
— Где это было?
— Точно сказать не можем. Накануне наш эшелон стоял в Коростене. А утром поезд шел на юг. — продолжал Андрей.
— Понятно. Куда же путь держите?
— Ищем какую-нибудь нашу часть… Возьмите нас к себе, товарищ капитан.
— Посмотрим.
Он уже знал, что пополнение на фронт зачастую отправляют без оружия, совершенно не представляя положения вещей. Да и было ли это оружие? Кто его знает. По собственному опыту он знал, что следует полагаться только на себя. И раз эти ребята выжили, не струсили, не растерялись, то и будут из них хорошие солдаты.
— Каким военкоматом мобилизованы?
— Киевским горвоенкоматом. Мы — добровольцы. Сразу после школы. — ответил Андрей.
— Значит сами киевляне?
— Так точно!
— Какую же вы школу кончали?
— 54-ю.
— Где она находится? На какой улице?
— На Ленина… Ленина,6. Угол Ленина и Пушкинской.
— Какой маршрут трамвая ходит по улице Ленина?
— Н-нет там трамвая… Троллейбус ходит. Двойка. От площади Сталина до вокзала. Но раньше ходил трамвай.
— Правильно он отвечает? — обратился капитан к Сергею.
— Правильно, товарищ капитан. Трамвай действительно ходил. Но лет пять, как сняли. Мы ходили тогда помню в шестой класс. И в Испании война началась.
— Хорошо. Сержант! — обратился капитан к Соловью, — Определи их в батарею к лейтенанту Петрову. Дай им карабин на троих. Остальное оружие добудете. Всё понятно?
— Так точно, товарищ капитан! Спасибо!
— Стрелять-то хоть умеете?
— Так точно! «Ворошиловские стрелки», товарищ капитан!
— Раз «Ворошиловские стрелки», дай им ещё винтовку.
— Есть, товарищ капитан! — козырнул сержант. — Пошли за мной, добровольцы.
Всё время пока доктор осматривал Андрея Петровича, отсчитывая его пульс, прослушивая сердце, ему казалось, что он уже где-то видел эти черты лица, эту манеру движения, слышал этот голос, но его память, натренированная на удержании сотен имен политических деятелей и географических наименований, упорно не слушалась и сбоила. «Я когда-то видел этого человека, даже знал, Но где и когда?»
— Простите, доктор…
— Вам нельзя сейчас разговаривать. У вас был тяжелейший сердечный приступ. Сейчас ваш организм успешно восстанавливает силы. Через день-два сможете понемногу даже вставать и ходить. А сейчас убедительно прошу ни о чем не думать и дать своему организму полный покой. Ни о чем не беспокойтесь. Всё, что необходимо для лечения вы получите. Всякое общение и свидания пока тоже отменяются в интересах вашего здоровья. До свидания. Набирайтесь сил.