— Всё. Я закончил. — Сказал дед Илья, накрывая полковника шинелью. — Ему хорошо бы поспать, Отто Карлович.
— К сожалению, я временем не располагаю.
— К чему вы затеяли этот ненужный разговор? — Спросил полковник. — Я не собираюсь переубеждать вас. Доставлять вам удовольствие своим участием в диспуте тоже не хочу. Делайте своё дело. Или может быть вы стали вдруг таким гуманным, что решили меня перед расстрелом вылечить?
— Зачем же так сразу. Я хочу вам предложить сотрудничать с нами. Расстрелять мы вас всегда успеем.
— Не надейтесь. Напрасный труд.
— Вот видите, а Ленин согласился сотрудничать со своими противниками.
— Опять вы за своё. Повторяетесь, однако.
— Методы у нас одинаковые, вот и повторяюсь. Чем чаще какую-либо сентенцию повторять, как заклинание, тем больше шансов, что она будет усвоена.
— Это тоже придумал доктор Геббельс?
— Отчего же. Это ваше изобретение. Враг всему — частная собственность. Вы это повторяете в разных вариациях постоянно, не давая себе труда развить эту мысль вглубь, попытаться смоделировать последствия уничтожения частной собственности. Так что мы только позаимствовали этот метод.
— Если Ленин и взял какие-то средства на благо революции, то они пошли и на благо немецкого рабочего класса. Так что вы меня не убедили.
— Жаль. Но мы не предъявляем вам векселей. Вы полностью за наши финансовые услуги расплатились.
— Чем же, позвольте узнать, мы с вами расплатились?
— Хотя бы тем, что своей дальнейшей политикой вы объективно помогли нам придти к власти.
— Шутить изволите?
— Ничуть. Вы никогда не задумывались над тем, отчего немецкий рабочий класс вдруг круто повернул от партии Тельманна к партии Гитлера? Вижу, что не задумывались. Когда в 29-31-м годах вы круто повернули влево, уничтожив остатки частной собственности экспроприировав последних нэпманов и устроив коллективизацию крестьянам, немецкие трудящиеся сделали выбор в пользу Гитлера. Они имели перед собой пример — с одной стороны Италия Муссолини, с другой — Россия Сталина. Вот это и была оплата вашего долга нам. Сталин был сторонником прихода к власти Гитлера, полагая, что наша партия будет более благоприятным противником для немецких коммунистов нежели социал-демократы. Открывались перспективы для мировой революции, а попросту военного похода в Европу Красной Армии.
— Браво! Вы отменный демагог! Удивительно, отчего у вас такой малый чин!
— Вот вы мне и поможете продвинуться по службе, господин Трофимов. Что же касается демагогии, то вы не правы. Я пользуюсь исключительно фактами. Где лидер КПГ Найманн, ярый противник нашей партии? Если не ошибаюсь, погиб в застенках НКВД за несогласие с «мнением» Сталина и Коминтерна. Сменивший же его Тельманн в благодарность за своё поведение ест черную икру в Маобите. Мы умеем ценить заслуги, оказанные нам сознательно или безсознательно. Тельманн прежде всего послушный солдат партии и Коминтерна. И это важно.