В 29 ее не стало, но и умерла она так же, ка и жила — никого не побеспокоив.
Через три года, когда Труда встретила тринадцатую весну, девушка оставалась по-прежнему тонкой и какой-то хрупкой, но однажды на внутренней стороне бедра она увидела кровь. Бессменная прачка неопределенного возраста, тоже была рабыней, но по-своему неплохой женщиной. Истерику испуганной девчонки она прервала благотворным подзатыльником, и в привычной ей грубоватой манере пояснила, что та теперь стала «совсем взрослой», после чего одобрительно похлопала по плечу.
Все это продолжалось несколько дней, и казалось так ничего и не изменит в ее жизни, но уже на вторую декаду за ней пришла всесильная ключница. Повертев из стороны в сторону, заглянув несколько раз под мышки, и хмыкнув глядя на едва проклюнувшиеся груди, она приказала девчонку помыть и поздно вечером отвела ее на недоступный в обычное время второй этаж.
В комнате младшего сына главы рода, она оставила ее одну. Труда так и не решилась сойти с места, и целую стражу ждала, замерев, последи красивой циновки, сплетенной на все свободное пространство богато украшенной залы. Чуть позже девушка узнала, что вместе с дорогим стальным мечом и украшенном серебром кинжалом, она стала подарком к совершеннолетию. Правда, к другим подношениям юный ирбис не прикасался почти семь дней.
Вернувшись после пира в его честь, он обошел несколько раз вокруг девушки, одним движением сдернул тонкую тунику, и рассмеялся по-настоящему довольным, каким-то захлебывающимся голосом. Так и не произнеся ни слова, он уверенно одернул ее неосознанные попытки прикрыть грудь или испуганно отступить. Повелительно указав пальцем в сторону кровати, пошел следом и, когда девушка неуверенно замерла, не зная, что делать дальше, несильно толкнул в спину.
Вытянутую как струна и дрожащую лежа на животе от неизвестности и испуга Труду, он не поправил. Лишь с силой раздвинул тонкие лодыжки и опустился между ними на колени. Несколько минут пошарив в паху, наблюдавшая искоса девушка смогла лишь рассмотреть, как, расплывшись явно от удовольствия, тот плюнул на руку, опустил ладонь ниже живота, и тут ей стало не до наблюдений. Труда испытала острую разрывающую внутренности боль.
Казалось, она сейчас просто умрет, но смерть все не наступала и не наступала. Лишь сильные, с каждым разом все более настойчивые толчки сотрясали ее хрупкое тело. Крепкий, намного более сильный парень навалился сверху и вбивал в нее что-то важное и известное лишь ему. Абсолютно перестав понимать происходящее, юная женщина лишь как-то отстранено пыталась понять, почему он вдавливает, сталкивает ее, вглубь ложа, и одновременно не дает сдвинуться с места, цепко ухватив за плечо.