Мона
Первый месяц после расставания с Сергеем Мона прожила как в тумане. Единственной ниточкой, связывающей ее с миром, была Сальма. Жизнь полностью замкнулась на заботах о дочери, и все остальное потеряло для нее смысл.
Она во всем призналась Линде: подруга долго ахала и, как могла, успокаивала Мону.
– Все будет хорошо. Знаю, что сейчас тебе тяжело, но время лечит…
– За что? За что он так?
– Аллах все видит, дорогая. Рано или поздно Сергей ответит за свои поступки… И он, и эта женщина.
– Я знаю. Но я не хотела, чтобы он отвечал. Я просто хотела быть счастливой. Неужели я этого не заслужила?
– Мона, дорогая, ты заслуживаешь всего самого хорошего. Но Аллах лучше знает, что нам надо. Положись на него и не падай духом.
Прошло несколько месяцев, и боль стала потихоньку отступать. Мона больше не плакала ночами, а проваливалась в глубокий сон и утром открывала глаза, не сразу вспоминая о Сергее. Она проводила дни, занимаясь с дочерью, а в краткие минуты покоя, пока Сальма спала, читала книги. У нее по-прежнему не было друзей, кроме Марьям и Линды, но Мона привыкла к одиночеству и воспринимала его как должное. Она стала строить планы на будущее: отдать дочку в садик, когда та еще немного подрастет, и поискать работу наподобие той, что была у нее в Каире. Моне хотелось заниматься еще чем-то, кроме ребенка; и потом, она не знала, как долго Сергей продолжит высылать им деньги. В этой непростой ситуации Мона считала совсем нелишним иметь собственный источник дохода.
Однажды поздно вечером раздался звонок; по голосу Линды Мона сразу поняла, что что-то случилось.
– Тут такое дело… ты только не нервничай. В общем, меня просил позвонить твой отец. Он надеялся, что мы до сих пор общаемся и что я смогу тебе передать…
Мона молчала, вцепившись в трубку.
– Ему плохо. Совсем плохо… Уже неделю не встает, и врачи говорят, что… В общем, времени осталось мало и надо готовиться к самому худшему.
– О, Аллах…
– Он хочет проститься с тобой.
– Ты что-то говорила про Сальму?
– Нет. Но ведь он и так знает, что ты была беременна.
– Я боюсь, – прошептала она.
– Понимаю. Но сейчас у тебя, возможно, последний шанс поговорить с отцом и даже помириться с ним. Я видела его сегодня: он совсем не думает о мести. Это просто пожилой уставший человек, который не хочет умирать, не повидавшись с дочерью.
Мона записала номер телефона отца и долго сидела, глядя на бумажку с цифрами. Она вспоминала свою прошлую жизнь в родительском доме, и по щекам ее текли слезы. Как случилось, что они с отцом стали злейшими врагами, что она вынуждена скрываться от его гнева?